Мой ненастоящий
Шрифт:
Заказ кого-то из них — исключен.
Из последних вариантов — я по-крупному выбесил только несостоявшегося тестя, батюшку Ланы, этой моей временной попытки переключиться с Цветочков на что-то более-менее приземленное и понятное.
Но во-первых, Михальчук был одним из тех, на кого у меня имелся компромат, во-вторых же, если бы он и стал марать руки заказным убийством — он бы непременно сделал это изящнее. И пулю я бы получил не в грудь, не подготовленным загодя пальтишком с бронежилетной подкладкой, а в лоб.
Нет, на меня и Маргаритку налетели беспредельщики, но не профи. И у меня было не так много вариантов, кто же их послал.
Рассольцев перезванивает через десять минут. Не безнадежен. Исполнительность на высоте.
— Машина действительно числится в угоне, — ровно и негромко озвучивает Сергей, — пару раз светилась на камерах при ограблениях магазинов в области. В тех ограблениях светились пальчики двоих рецидивистов — Василия Кононова по кличке Конг, и Ивана Серякова с погонялом «Серый». По нашим данным — оба они работают с Федором Ивановичем Сивенко. Его шестерки. Ни мозгов, ни тормозов, зато исполнительность на высоте, и умудряются давно и долго не попадаться.
И все-таки Сивый.
Сбросив вызов, я с пару минут сижу и зависаю в пустоту за лобовым стеклом машины.
Мой план был выверен до мелочей. Операцию по внедрению отмазанного с моей помощью хакера в банду к Сивому проводили виртуозно и чисто, в течение нескольких месяцев. И связать его со мной было нельзя — отмазывали Митю через другого адвоката, с которым мы якобы были на ножах.
И предлагал выкупить флешку Цветочка я через таких людей, которых было сложно заподозрить в связи с частным детективом.
Я работал аккуратно.
Но по каким-то внешним, непонятным причинам Сивый не только сорвался с крючка, но и поручил своим шестеркам от меня избавиться.
А ведь это не то, в чем Сивый действительно хорош.
Его история — шантаж, мелкие грабежи, торговля ворованным, сутенерство. Отморозки в его банде, разумеется, были, но если бы Сивый был из тех, кто может пойти и устранить человека на своем пути — он бы уже давно выколачивал деньги не только из Маргариток, которых так легко запугать.
Тем более, что все это Сивый устроил до дня обмена компромата Маргаритки на её же деньги. Сивый поступился деньгами. Значит, случилось что-то из ряда вон выходящее, раз он на это отважился.
— Ну, что, к тебе? — Яр напоминает о себе, потому что я наглухо завис. — Домой или в офис?
— Ни туда, ни туда, — эхом откликаюсь я. Не хочу светиться живым где бы то ни было раньше срока, а за местом моей работы и моим домом наверняка наблюдают. Черт его знает, Сивого, но я бы выставил точно. На всякий случай.
— Так куда?
К удивлению Яра, да и честно говоря — к своему, я называю адрес одной из своих квартир-забегаловок.
По идее, нужно бежать, срочно ставить на ноги всю Москву, поднимать таких моих знакомых,
Моя интуиция, имеющая за своей спиной просто нереальный опыт и блестящие рекомендации, воет во весь голос, что я что-то упускаю.
Все сегодняшнее произошло не просто так. Не с бухты-барахты!
Либо у Сивого внезапно проснулся интеллект Мориарти, либо…
У искомого дома Яр останавливается и смотрит на него весьма скептично.
— Не все то золото, что блестит Яр, — я выглядываю в окно и нашариваю взглядом нужное мне окно. Улыбаюсь, наблюдая темно-красные шторы наглухо задернутыми.
Что ж, в одной своей гипотезе я угадал — одного моего человека раскрыли, и ему пришлось срочно прятаться.
Осталось понять — как так вышло и что мне это вообще дает.
Мы застаем Митю на кухне, на полу, уединившимся с двумя коробками пиццы. Одна — уже пустая. Хакер выглядит безмятежным, во что-то рубится на своем устроенном на коленях ноутбуке и, узрев меня на пороге, по щенячьи охает и вскакивает на ноги.
— Пойдем-ка, поболтаем, дружок.
— В-владислав Каримович, у вас кровь…
Кажется, Митяя мутит. Ну, правильно, у уничтоженных баз данных кровь обычно не течет.
— Влад, и вправду, лучше сядь, — Яр тоже обращает внимание на пару проступивших сквозь ткань моей футболки красных пятнышек — пока еще мелких.
Ключ к тому, чтоб мне младший брат не двинул по башке и не отвез обратно в больницу, в том, чтобы немножечко к нему прислушиваться. Поэтому я безразлично пожимаю плечами и падаю на диванчик в углу крохотной кухни.
— Рассказывай.
Эта квартира была дана Митяю как последнее пристанище. Место, где он мог отсидеться, если поймет, что к себе домой ему нельзя. Значит — он что-то натворил. Как-то скомпрометировал всех нас — если судить о последствиях. И прежде чем я сверну этому куренку шею, хотелось бы знать, за что я это сделаю.
Митяй с минуту молчит, раскачиваясь с пятки на носок, а потом вытягивает из кармана белую флешку и кладет её на мою ладонь, с чувством выполненного долга, написанным поперек его лба крупным шрифтом.
— Это то, о чем я думаю?
Парень кивает и встряхивает давно не стриженной копной волос.
— Здесь все материалы, компрометирующие вашу жену, Владислав Каримович. И все цифровые копии, что были сохранены у Сивого, я уничтожил.
Приговор со свернутой шеей все-таки надо пересмотреть, но…
— Митя, вот скажи мне, о чем я тебя просил? — убийственно медленно цежу я, глядя в серые глаза чертова хакера. — Сидеть тихо, подчищать хвосты, приглядывать за тем, чтобы копии с этого дерьма, которые сделает Сивый, канули в лету. Ты клялся и божился, что сможешь сделать это ровно в тот день, когда начнется облава.