Мой опасный ректор академии космодесанта
Шрифт:
Это, несомненно, был рихт.
Не группа.
Один. Единственный. Рихт.
С диковинного вида бластерами в обеих руках. Его тело перемещалось скупыми, выверенными, стремительными движениями. Он был в чёрной гладкой броне, затягивающей его полностью — от здоровенных ботинок до глухого матового шлема, оставляя снаружи лишь здоровенный шипастый хвост.
Рихт врубился в нашу группу, истребляя слишком близко оказавшихся к нам тварей выстрелами с обеих рук.
Чёрный хвост резко втянул шипы, обхватил меня за талию, сместил в бок — мимо меня
Выстрел — тварь неподвижна. Выстрел с другой руки — сороконожка падает, не успев оторвать руку Заргу. Выстрел — кроко-муравей замер над Оми и рухнул рядом, так и не откусив ей голову.
Выстрел. Выстрел. Выстрел. Вокруг нас падают твари, мы лишь уворачиваемся.
Удар хвоста валит меня с ног — надо мной пролетает очередная тварь. Выстрел сбивает её прямо в полёте.
— Что встали?! — рык из-под шлема. — Огонь вкруговую!
Мы опомнились. Моё тело действовало на автомате.
Пригнувшись, мы заняли позиции вокруг рихта. Наконец, обеспечили ему огневую поддержку.
Рихт крутился внутри круга, стреляя поверх наших голов и выбивая самые сложные и скоростные цели. Нам оставалось лишь массированным огнём зачищать наши сектора.
Что-то дёрнуло меня посмотреть в пси-диапазоне. Я аж огонь прекратила от изумления, приспустив бластер.
Многоуровневая бахрома пси-контроля, которую я уничтожила, снова появилась — обрывками, и намечала попытки собраться воедино. Рихт, не прекращая шквал огня из бластеров, посылал пси-импульсы в бахрому, обрушивая её целыми секторами.
Но меня поразило даже не это. Шипастый хвост рихта во время поворотов обрывал нити, тянущиеся к нам, а потом по нитям посылал пси-всполохи, выжигающие клубки контроля.
Силён. Охрененно силен!
Крейг зашипел, я обернулась. Боевой хвост нашего спасителя хлестнул с размаху пятую конечность Крейга, которая кончиком лежала на моей поникшей кисточке. Курсант поджал хвост, а чёрное чудовище обвило мою пушистость и стиснуло почти до боли… слишком знакомым движением!
Я опустила бластер ещё ниже от нового потрясения. Цан Зартон?
— Ролис! — вот этот рык я ни с чем не перепутаю. — Возобновить огонь!
Хвост ректора, а это несомненно был именно он, неожиданной стремительной лаской разгладил кисточку, отпустил мою ошалевшую от радости конечность… выпустил шипы и вернулся в бой.
Я уже подняла бластер и стреляла. Только вот на глаза навернулись слёзы. Они были, конечно, из-за усталости после изматывающей работы в пси-диапазоне.
Проморгавшись, я взяла себя в руки. А потом устало улыбнулась: масса тварей разворачивалась от нас — позади неё показалась широкая линия новых вспышек от бластеров. Ожидаемая помощь.
В пси-диапазоне над нами я ошеломлённо наблюдала нереально красивое зрелище: по паутине пси-контроля над полигоном шла массированная атака — явно работала
Даже ректор прекратил свое пси-воздействие, профи знали своё дело — минута, не больше, и от пси-контроля не останется и следа.
А вот мне стремительно стало хуже, и я решительно не понимала, что творится с моим телом.
Накатила слабость. Бластер выпал из моих рук. Подступила тошнота, перед глазами всё поплыло, тело свело судорогой.
Только бы не стошнило!
Я почувствовала на хвосте болезненные нажатия — хвост ректора нажимал на нём какие-то точки, от этого становилось легче. Потом он неожиданно обвил его полностью, и я почувствовала, как вонзившиеся шипы что-то впрыскивают в мою измученную конечность. От хвоста пошла нереальная волна тепла, которая немного снимала болевой синдром и прочие неприятные ощущения.
Содержимое желудка я удержать сумела. Но общее состояние все равно было хреновым. Свернулась клубочком на земле, пытаясь хоть немного облегчить состояние. Выглядело так, что работа в одиночку по паутине пси-контроля ударила по мне отложенными последствиями.
Оми уже хлопотала вокруг меня, следуя отрывистым командам ректора — он диктовал названия препаратов и дозировку.
Что было дальше, я не знаю — отключилась, так и не досмотрев остаток боя.
Глава 13. Посетитель
Очнулась я в лечебной капсуле. Как мне сказали, была в отключке всю ночь. Было раннее утро следующего дня.
Помню, что вроде как несколько раз приходила в себя за это время. В памяти отпечатался смутный образ высокой темной фигуры, нависшей надо мной на фоне светлой стены. Встряхнулась, и воспоминание растаяло.
Зачётный день у меня вчера получился. Утром провал зачёта, потом бурные события в кабинете ректора, потом тревога и бой. Эффектное явление спасителя-ректора... глубокий космос, что за боец! Эх…
А сейчас — все скучно. Лечебная капсула, датчики, врачи…
Меня пичкали лекарствами, брали анализы, проводили исследования, заставляли проходить зубодробительные тесты. Наконец, от меня отстали.
Спустя пару часов меня, наконец, отключили от аппаратуры. Мое состояние признали стабильным, но рекомендовали до обеда еще побыть на восстановительных процедурах в капсуле. Никаких новостей о моей группе мне не сообщали. Сволочи!
Кто хоть выжил-то? Даже этого не сказали.
Я лежала в капсуле и опять скучала. Тело требовало действия, а ему приходилось терпеть. Даже освобожденный хвост грустил. Скорей бы уже выйти из этого жуткого места. Ненавижу больницы!
Белая дверь отъехала в сторону и в палату кто-то зашел. Я видела только смутный темный силуэт через смотровое окошечко своей капсулы. Лежала как в гробу. Даже плечи передернуло от этой ассоциации.
Крышка капсулы поднялась резким рывком, и я обомлела. Ректор Зартон собственной персоной смотрел на меня и мрачно хмурился. Хвост тоже смотрел и осуждающе покачивался за его спиной.