Мой папа - Дед Мороз
Шрифт:
– Нет. Ты выпила всего бокал. Только забыла, что со спиртным нельзя смешивать обезболивающее. Вот и получился… эээ… довольно неожиданный эээ… поворот.
– Насколько неожиданный? – мужественно спросила Надя, опуская плечи все ниже и ниже. Если ее уволят за пьянку – вот это будет позор. Как она могла до такого дожиться?!
– Ну, ты мне открылась совершенно с другой стороны. Скажем так, - посмеивался Илья, наливая из злосчастного графина воду в стакан. Они говорили тихо, чтобы не разбудить Эльфа раньше времени, и обычно
– Извините, - убито пробормотала Надя, - я и подумать не могла, что такое может случиться. До этого у меня никогда не возникало таких проблем. Ну… с обезболивающим и алкоголем.
– А ты, что же… частенько злоупотребляешь?
– Что?! Нет!
И тут Левин не выдержал. Рассмеялся в голос. Она выглядела такой маленькой, потерянной и несчастной! Ему хотелось утешить Надю.
– Да я ведь пошутил, Надежда. Ну… ты чего такая убитая? Ничего ведь не произошло.
– Ничего? – она вскинула на Илью полный надежды взгляд.
– Ничего. Абсолютно.
– И… я нормально себя вела? Не делала… ничего такого?
– Дай-ка, дай-ка подумаю… Ты имеешь в виду из того, что наутро приносит славу горе-пьяницам на Ютюбе?
– Илья! – воскликнула Надя, негодующе сверкая глазами. А он снова рассмеялся. И впервые ее обнял. По-настоящему. Не для того, чтобы поддержать, как это уже случалось по необходимости, а потому что хотел! И мог! Надя затихла под его ладонями. Замерла, как испуганный заяц. Резко вскинула взгляд. Но тут же снова опустила. Смущенная. А потом ее ладони легли на его бока. Застыли неподвижно ненадолго, но все же нерешительно скользнули дальше, сжимая в ответных объятиях, утыкаясь носом в толстый шерстяной свитер, прикосновение которого к лицу было наверняка не слишком приятным, однако она не жаловалась.
– Да, нормально все, Надь. Не переживай. К тому же все поняли, что случилось.
– А раз поняли, значит, я и правда себя вела как-то так… сомнительно, да?
– Не-а. Ты просто была веселой.
– Черт! Я ничего не помню. Абсолютно! А если бы с Эльфом что-то случилось?
– Ну-ну, перестань себя накручивать. Там столько людей было, что за ним было кому присмотреть. Да и, говорю же, нормальная ты была. Адекватная. Просто немного… эээ… бесшабашная.
– Насколько бесшабашная? – осторожно уточнила Надя, заставив его вновь улыбаться.
– По шкале в десять баллов?
– Ага…
– Где-то на семерочку. Например, в стриптизе тебя хватило лишь на то, чтобы снять тапки. Не думаю, что это тянет на большее.
– О господи.
– Да и перед тем, как выбраться на сцену, ты строго-настрого приказала мне следить за Эльфом. Разве это не говорит о высоком уровне твоей ответственности за ребенка?
Ненадолго Надя замолчала, пряча лицо на его широкой груди, но потом все же нашла в себе силы, чтобы спросить:
– И что же я делала на сцене?
–
Их разговор выходил настолько смешным, что Илья с трудом находил в себе силы оставаться серьезным. Понимал, что Наде сейчас не до смеха. Боже, она была такой милой!
– Но у меня нет талантов! – в отчаянии воскликнула она.
– Как же нет? Ты и пела, и танцевала… Правда, это было еще до конкурса талантов. Но все же.
– Иисусе… Боюсь спросить, какие таланты я демонстрировала на самом конкурсе.
Надя оторвалась от Левина и в полнейшем отчаянии опустилась на кровать. Это было фиаско. Настоящее фиаско! Ничего хуже она не могла и припомнить.
– Наложение повязки. Ты демонстрировала именно этот талант. К слову, у тебя хорошо вышло. Ты так увлеклась, что бедный Юрий Николаевич стал всерьез походить на мумию. Такой же тощий и в туалетной бумаге вместо бинтов.
– Туалетной бумаге?!
– Ну, конечно. Перевязочного материала под рукою не оказалось, так что организаторам праздника пришлось проявить смекалку, и вот… Кстати, как тебе приз?
– Какой?
– Да вот этот же самый! – Левин ткнул пальцем в стоящий у кровати пакет. Глаза Нади широко распахнулись.
– Постой-постой! Ты хочешь сказать, что мой приз… это огромная упаковка туалетной бумаги?
– Бинго! Правда, смешно?
– Обхохочешься.
Надя повалилась на кровать и захохотала. Это было ужасно! Ужасно! И танцы, и песни, но какое же облегчение, что эту бумагу ей подарили! Мамочки… А она уже напридумывала невесть чего!
– Мама!
Ну, вот! Своим смехом она разбудила ребенка! Но не успела Надя перевернуться на бок, чтобы пожелать ему доброго утра, как ее сынишка вскочил, пулей слетел с кровати и помчался к Левину с криками:
– Иля!
– Привет, сынок! Ну, как спалось?
Сердце Нади сжалось. Улыбка слетела с лица. Она и мечтать не могла о том, что встретит мужчину, который так тепло будет относиться к ее ребенку. Может быть, этим Илья ее и подкупил?
Эльф поднял руки вверх, давая понять, что его нужно поднять на ручки. Илья рассмеялся и, резко его схватив, подкинул аж к самому потолку.
– Осторожно! – забеспокоилась Надя.
– Я его всегда подхвачу, правда?
Эльф заливисто рассмеялся и качнул головой. А Надя застыла от пришедшей в голову мысли.
– Илья…
– Ммм?
– А… что о нас подумают коллеги? Обо мне…
– Ты это о чем?
Надя отвернулась. Поправила съехавшую подушку. Неловко повела плечами:
– Ну, я не знаю… Ты с нами проводишь слишком много времени. О нас могут подумать… неправильно.
– Неправильно? – изумился Левин, будто и правда не понимая, что происходит. – А что здесь можно неправильно понять? Мы взрослые, свободные люди. Мне скоро сорок три. Ты тоже не со школьной скамьи, вроде.
– Ты мой начальник… Это все…