Мой папа - миллиардер. Второй шанс бывших
Шрифт:
— А это не насильно разве?! — восклицает Малыгина. — Под угрозами! То же самое, что похитили!
— Прошу прощения за них, Матильда, — извиняюсь за сотрудников. — Но нам нужно было поговорить.
— Я не собираюсь с тобой говорить! Ни о чем.
— Почему? — интересуюсь, не сводя с нее взгляда.
И даже ее лицо мне незнакомо, что говорит о том, что мы с ней ранее не встречались.
— Потому что ненавижу! — рычит она.
— За что? — продолжаю расспрашивать в надежде, что дойду до корня проблемы. — Что я вам сделал? Извините, но я даже не знаю,
— Зато твои родители знали!
— Продолжайте, — прошу ее.
— Я была любовницей твоего отца, — фыркает она, что ничуть не удивляет меня.
Где-то глубоко внутри я думал об этом варианте, но упрямо отвергал его.
Не хотел думать о таком. Искренне верил, что у отца была всего одна женщина. Алевтина, мать моей единокровной сестры.
Хотя ходили разные слухи. Но я пытался не верить в них без доказательств.
— Знаете, у него много было любовниц, — бросаю с вызовом, потому что, кроме ее статуса, я так ничего и не узнал. —И что, каждая меня ненавидит?
— Я ненавижу тебя за то, что он бросил меня ради тебя и твоей матери! — выкрикивает она. — И потому, что ты сын своей матери.
— Разве я виноват, что родился у них? — недоуменно фыркаю. — Разве несу ответственность за чужие решения, а особенно те, которые принимал отец касательно своих женщин. Признаюсь, я ненавидел отца из-за этого, но когда они погибли и я узнал, что у моего отца на стороне была дочь, я простил его за все. Потому что я по итогу остался не один. Потому что в моей жизни есть родной человек. Я несу ответственность лишь за то, что сам решил общаться с сестрой и принял ее в свою жизнь. Вот за это можете меня ненавидеть.
— Сестра? — повторяет, явно шокированная последним.
— Да, от очередной любовницы отца, — хмыкаю я, поймав ее взгляд. Теперь она в шоке и точно расскажет мне все, что я желаю знать.
— Повезло девочке, — шепчет растерянно и поднимает на меня взгляд, полный боли и тоски. — Твоя мать до нее не добралась. Чудо… Самое настоящее чудо, что эта девочка выжила.
— В каком смысле? — недоумеваю уже я.
— Твоя мать была монстром! Знаешь, что делал Сережа, твой отец? — с вызовом спрашивает. — Любил женщин, пока они случайно не беременели, потом давал денег на аборт и уходил. А тех, которые не делали, дожимала твоя чокнутая мамаша! Она сделала так и со мной. Из-за этого я не могу иметь детей! Потому что она шантажом заставила меня сделать чертов аборт! — выкрикивает она последнее с болью в голосе.
Моя мама была способна на такое. Пусть со мной она была милой и аккуратной, но она могла сделать все ради семьи. И даже уничтожить другую семью.
Ее любовь к моему отцу была безумной и сумасшедшей.
— Мне жаль, — искренне произношу. — Но, повторяю, я не несу ответственности за этих двоих.
— Она знала, что девочка родилась? — спрашивает женщина с тоской и волнением в голосе.
— Да.
— И не сдала ее в какой-нибудь детский дом с жесточайшими условиями? — недоверчиво тянет. — Подозрительно. Как так? Ее мать была настолько сильной, что не дала дочь
— Нет, — отвечаю с грустью в голосе. — Матери было плевать на девочку. Она с бабушкой жила.
— Хмм… странно тогда. Очень странно. Как так вышло?..
— Матильда, дайте свои руки, — прошу ее, и она резко мне их протягивает, словно ей плевать, но я вижу боль в ее взгляде. — Мне очень жаль, что мои родители так поступили с вами. Правда жаль. Поступки отца стали и для меня травматичными. Я безумно влюблен в одну женщину, но я так боюсь стать таким, как отец. Вы даже не представляете насколько. Я не хочу ей изменять, но вдруг гены отца пробьются? Поступки близких нам людей травмируют нас всех… Вас, меня. И поверьте, мы с вами не одни. Я верю в то, что где-то еще ходят люди ненавидящие всех с фамилией Златогорский.
— Он говорил, что любит твою мать, — шепчет Матильда, глядя мне в глаза. — Но она душит его. Поэтому он был со мной. Твоя женщина тебя душит?
— Не душит, — тяну, задумавшись над ее словами. — Она наоборот позволяет мне дышать хоть чем-то помимо работы. Она как свежий глоток воздуха.
— Я усыновила мальчика, — рассказывает мне. — Он тоже для меня этим глотком был. Мне казалось, что я про всю свою боль забыла, но когда увидела тебя… злость охватила. Он выбрал тебя и ее… И когда ты появился, я не смогла…
— Мне жаль, — повторяю. — Может, я могу чем-то вам помочь? Деньги? Какие-то проблемы?
— Мне ничего не нужно, — расслабляется она и даже дарит мне улыбку. Снимает маску, и я вижу ее настоящей. Еще одна ранимая женщина, которую сломал мужчина. — У меня все есть. Разве что найдешь клей, который может склеить разбитое сердце…
— Увы, но такого нет.
Заказываем себе чайник чая и остаемся поболтать. Она – чтобы открыть мне свою душу и рассказать о том, что болит. Настолько ее разбила любовь. А я делаю единственное, что могу, — слушаю столько, сколько требуется, пока она не отпустит себя.
***
Встаю из-за стола и прощаюсь с Матильдой, но она неожиданно хватает меня за руку.
— Никита, ты совершенно не похож на мать и отца, — произносит она, смотря снизу вверх. — Ты другой. И ты не станешь таким, как отец. Ты будешь счастлив и любим. Будешь любить лишь одну женщину. Твое сердце осталось чистым, несмотря на то, что творили твои родители. И пусть оно таким и останется.
— Спасибо.
— Тебе спасибо. И извини меня за все. Будь счастлив, потому что ты это заслужил.
Я не стану, таким, как отец. Ни за что!
Теперь я в этом уверен.
Мне просто нужно было услышать мнение того, кто знал моего отца настолько близко, чтобы сказать, что мы не похожи…
Цена моего отпущения — одна испорченная рубашка и несколько часов разговора.
Глава 13
Никита
Две недели спустя…
— Женя, не надо рвать цветочки, — прошу дочь, которая уже тянется к ромашкам.