Мой парень — Дед Мороз
Шрифт:
Дмитрий рассчитался с официантом, поспешно встал, схватился за поручни коляски и повез Лену к машине. Загорский проводил взглядом удаляющуюся пару и зашел в кафе, куда вскоре прибежал Агапов.
— У меня для тебя отличная новость, — торжественно произнес Данила. — Анжелка беременна. Так что скоро я стану папой, а ты крестным.
— Вот это да, поздравляю. Какой срок?
— Почти четыре месяца уже.
— Ничего себе! И главное, молчит! Друг называется, — обиженно сказал Загорский.
— Ну, ты же тоже молчишь. Да и некогда мне трезвонить. Сам знаешь,
— О чем же я молчу? — поинтересовался Родион и отломил кусочек яблочного штруделя.
— О Василисе. Она переживает, а ты смылся куда-то, не звонишь ей и не появляешься. Что за дела?
— Я вернусь. Просто обдумываю наш последний разговор, — мужчина отодвинул блюдце.
— Ну-ну, молчи еще полгода. Только помни, что пока ты тут ни мычишь ни телишься, за ней уже какой-то хахаль увивается. Не помню, как зовут. По-моему, учитель физкультуры, а ты сиди и думай.
— Хм, просто сначала я психанул, потом дома переосмыслил, понял. Но не знаю, как теперь вернуться. Что я ей предложу? У меня ничего нет. Веду переговоры по поводу сценария. Если выгорит сериал, тогда сразу можно будет купить квартиру. Но ты же сам знаешь, как сложно все это продвинуть.
— Сложно, но можно, было бы желание. Знаешь, что для женщин страшнее всего?
— Понятия не имею. Наверно, больше всего они боятся растолстеть, — рассмеялся мужчина.
— Неа, больше всего им страшна неопределенность. Бабы так устроены, что для них важна конкретика, а не размытость. Поэтому они и выбирают более успешных, более амбициозных, более настойчивых, которые совершают поступки, а не кормят их завтраками, как некоторые, не будем показывать пальцем, кто это, — намекнул Данила и ухмыльнулся. А существует категория женщин, которым с милым рай и в шалаше. У тебя такая Ленка была. Как быстро ты ее разлюбил?
— Честно? Меня где-то на год хватило, а потом уже все. Я не чувствовал к ней ни желания, ни стремления, ни страсти.
— А почему?
— Да, хрен его знает. Она стала не интересной для меня. Может от того, что быстро сдалась? С Василисой все по-другому. Дань, откуда в тебе такие познания женской психологии?
— Всего лишь один разговор с умным человеком, — Агапов поднял руку и подозвал официанта, чтобы заказать себе чай. — Вообще странно, Загорский, у тебя дядька работал психологом, а ты ничего не познал.
— Он давно умер, я был совсем молодым еще. Да и разве можно до конца понять женскую сущность? Мне кажется, что это невозможно. Бабы сами порой не знают, что им надо.
— Вот поэтому мужчина и должен показать ясность намерений. Представь, женщина не знает, что делать, да еще и мужик тоже. Каждый начинает врать, и семейный союз превращается в трясину лжи. Ты в ней уже бултыхался, еле живым выбрался.
Глава 40. Жизненные взгляды
Анжелу полоскал токсикоз уже несколько дней. Ее бесил запах лука и чеснока. Кто вообще придумал эту беременность? Чем больше растет живот, тем сильнее падает настроение. А почему падает? Да потому что нельзя надеть свою любимую
— Даня, привези мне манго, пожалуйста. Хотя нет, лучше кумкват. Нет, все, решено, фейхоа. Точно! А еще хурму и гранат, — диктовала список жена. Вернее, еще не настоящая супруга, но уже полноценно беременная.
— Хорошо. Стиральный порошок какой? А то в прошлый раз тебя вырвало от запаха «Тайда».
— Не знаю, купи «Ариель» тогда что ли. А может, я с тобой поеду?
— Нет, — крикнул Даня, — сиди дома, — пока твой психоз-токсикоз не закончился, а то опять реветь начнешь, когда увидишь маленького ребенка.
— Я просто боюсь рожать, — захныкала Анжела.
— Тебе рожать еще через несколько месяцев. Расслабься и наслаждайся.
— Я как представлю, с каким огромным животом буду ходить, плохо становится. Сейчас уже ем за десятерых.
— Если будет мальчик — назовем его Жора, — рассмеялся Агапов и обнял жену.
— Ага, Жорик — обжорик, — подыграла Лика и поцеловала мужа.
— Так, ладно, может я тебя закину к маме? А вечером заберу.
— Отделаться от меня хочешь, да? — женщина наигранно надула щеки. Ладно, поехали. Там веселее, чем дома одной сидеть и саму себя накручивать.
— Вооот, уже хоть какой-то позитив. Едем.
Мама как раз приготовила свои фирменные отбивные с пюрешечкой, так что Анжела успела вовремя.
— Ну, что у вас тут новенького? — спросила Лика после того, как уплела огромную порцию.
— Может у тебя двойня? — спросила Виолетта Романовна, поглядывая на дочь, у которой еще и живот толком не вырос, а аппетит ого-го.
— Вроде нет, много ем, да? Врач говорит, что это пройдет. Сказывается моя модельная жизнь, когда я сутками могла ничего не есть. Ты же сама меня освенцимом называла. Вот не угодишь на тебя, — отшутилась Лика.
— Да кушай, кушай. Наоборот меня радуют твои новые щечки. Хоть на женщину стала похожа.
— А раньше на кого тогда походила? — возмутилась дочь и налила компот.
— Когда у вас свадьба? — перевела разговор мать.
— В следующем месяце.
— И ты молчишь?
— А что говорить? Большой шумихи не будет. Распишемся, посидим в тесном кругу, да и все.
— Ну вот, значит, родных не звать? — расстроилась Виолетта Романовна.
— Нет, будут только наши близкие. Так что, никаких дядь и теть не нужно? — резко ответила Анжела, — наша свадьба — наши правила.
— Хорошо, как скажешь. — Мама встала и пошла в комнату позвонить, надо же сказать родным, чтобы они на свадьбу не приезжали.
— Как у тебя дела с Загорским? — вполголоса спросила младшая сестра.
— Тишина. Все также молчит.
— Мне Данька по секрету вчера сказал, что он разговаривал с Родионом, и он не знает, как вернуться.
— Анжи, ну это просто детский сад какой-то. Когда женщина важна и нужна, то ради нее совершается поступок. Если же действий никаких нет, то о какой любви речь? Обсуждать здесь даже нечего.