Мой парень - козел
Шрифт:
— Скорее, внезапно проснувшееся желание отступить от собственных правил, — честно ответила я. — Тоже люблю всё планировать наперёд. Но ваш солнечный город разбудил во мне дух авантюризма. Пойдём гулять по воде у берега!
Не дожидаясь ответа, расстегнула ремни на босоножках. Встала, ступила босыми ногами на тёплый песок и обкатанные волнами камешки. Костя неторопливо подвернул штаны, сбросил летние туфли и короткие светлые носки, поднялся и протянул мне руку.
— Песка у берега немного, а на камнях можно поскользнуться, — пояснил он.
Его ладонь была твёрдой и горячей. Но я умудрилась споткнуться
— Я против личных отношений с начальством, — напомнила ему, скорее, из вредности, чем из нежелания ещё раз встретиться в неформальной обстановке.
— Твоё непосредственное начальство — Куропатов, — парировал Козловский. — Вот с ним и не заводи личных отношений. Я буду только «за». К тому же, он женат, а я нет.
— Это предложение руки и сердца? — прищурилась я.
— А ты согласна? — серьёзно уточнил Костя.
— Шутишь? — покачала я головой. — Нет, до такой степени дух авантюризма во мне ещё не проснулся.
— Жаль, — вздохнул Козловский так искренне, что сам Станиславский аплодировал бы ему стоя. — Хотя загсы уже всё равно закрыты, да и не распишут так быстро.
— Ну вот, уже начал искать отмазки, — покачала я головой. — Сколько там до Лас-Вегаса лететь?
Костя молча подошёл к машине, достал смартфон, и через несколько секунд ответил:
— Почти сутки. Самый быстрый рейс — около двадцати двух часов. Билеты бронировать?
Я даже успела испугаться на несколько секунд, а потом увидела лёгкую улыбку, таящуюся в уголках его губ, и тщательно скрываемое веселье в глазах. Да он издевается!
— Кажется, я знаю, к кому ушёл весь мой авантюризм, — я скорбно покачала головой. — Давай в другой раз, когда этот колобок-путешественник вновь ко мне вернётся. А пока ограничимся Сочи. Лас-Вегас подождёт.
— Вот так всегда, — Костя преувеличенно печально опустил голову. — Только соберёшься бросить всё и улететь в Лас-Вегас в хорошей компании, как выясняется, что у кого-то авантюризм сбежал. Я бы ещё смирился с такими аргументами, как, скажем, некормленый кот или невыключенный утюг. Но от авантюризма я такого подвоха не ожидал!
— Как только вернётся, я сразу его посажу на цепь, — клятвенно пообещала я.
— По рукам, — кивнул Козловский, опускаясь на корягу рядом со мной.
Солнце уже село, от моря тянуло прохладой. Короткие сумерки быстро сменились звёздной и тёмной южной ночью. Я зябко поёжилась и придвинулась ближе к тёплому мужскому плечу. Надо было взять с собой ветровку… Хотя откуда мне было знать, что мы поедем за город? Костя приобнял меня, накрыл мои холодные ладони второй рукой, отогревая, и негромко произнёс:
— Мы ещё успеем в кафе.
— Не хочу, — покачала я головой.
— В таком случае, за неимением смокинга, готов предложить пиджак, — продолжил он. — Или можем пойти
— Сразу видно рекламщика, — улыбнулась я. И с лёгким сожалением добавила: — Я бы согласилась, но подозреваю, что уже поздно. Отвези меня домой, пожалуйста.
Козловский поднялся, подал мне руку. И не спешил отпускать мою ладонь даже, когда я встала. Ласково провёл большим пальцем по запястью. Я замерла, понимая, что сейчас он даёт мне шанс отстраниться первой. Или не отстраняться… А, к чёрту правила и мораль, я приехала в Сочи не для того, чтобы думать, можно ли целоваться на первом же свидании. Слишком хорошим был вечер, и слишком звёздной и пьянящей — ночь. И, будем откровенны до конца, Костя мне понравился. Я шагнула вперёд, в тепло и уют его объятий, положила ладони на широкие плечи, прижалась щекой к тонкой ткани рубашки. Довольно протянула:
— Высокий…
— Есть немного, — согласился Костя и уверил: — Не беспокойся, я наклонюсь.
Первый поцелуй был нежным, изучающим, лёгким. Костя пробовал меня, словно дорогое вино, с нескрываемым удовольствием. Медленно, тягуче, ласково и неторопливо, не требуя большего, наслаждаясь этим моментом. Я не выдержала первой. Прижалась к нему всем телом, жадно, торопливо вдохнула прохладный воздух, обхватила Костю за шею и прижалась к его губам, больше не позволяя дразнить меня. Он замер на секунду, явно не ожидая от меня такого поведения, а потом ответил. Да так, что я сама на миг испугалась этой страсти, сбивающей с ног, будто цунами, уносящей прочь все мысли и остатки здравого смысла. Только сумасшедший чувственный голод и головокружительные поцелуи, то ли слегка утоляющие его, то ли, наоборот, разжигающими ещё сильней. Я уже давно забралась ладонями под его рубашку, с наслаждением поглаживая твёрдую грудь, лихорадочно ходившую под моими пальцами. Костя шумно выдохнул, и этот выдох отозвался лёгкой вибрацией во всём моём теле, заставил сжать кулаки, чиркнув ногтями по гладкой горячей коже. Я запрокинула голову и безмолвно ахнула, когда Костя провёл языком по левой ключице.
— Увлекаемся, — хрипло прошептал он. Выпрямился, прижал меня к себе, крепко, но не до боли. — Настя, поехали ко мне.
— Торопишься, — так же хрипло прошептала я, успев немного прийти в себя после сумасшедших, жарких поцелуев.
— Тороплюсь, — не стал спорить с очевидным Козловский. — Но попытаться я был обязан. — Глубоко вздохнул, поцеловал меня в макушку и отпустил. — Поехали, отвезу тебя домой.
Надо отдать ему должное, слово «нет» этот мужчина всё-таки понимал. И не пытался переубедить меня и заманить на рюмку чая с последующим совместным завтраком. Довёз до подъезда, дождался, пока я поднимусь в квартиру и зажгу свет, и лишь после этого уехал. А через пять минут экран моего смартфона вспыхнул, оповещая о новом сообщении. «Спасибо за чудесный вечер. Спокойной ночи». Не успела я набрать ответ, как прилетела ещё одна смска, снова от Кости: «Завтра в десять жду в своём кабинете. Подпишешь договор подряда».
Подпишу, куда ж я денусь. Условия меня устраивают, да и выбирать особо не приходится. Глядишь, за две недели отобью хотя бы стоимость билетов. Единственное, что меня всё-таки смущало, это перспектива таки завести служебный курортный роман. После сегодняшних поцелуев я была почти уверена: в ближайшее время мы с Костей проснёмся в одной постели. Слишком яркими и бурными оказались эмоции, слишком сильно влекло нас друг к другу. Сейчас, оставшись одна, я пыталась проанализировать всё случившееся, привычно разложить по полочкам, понять, как вести себя дальше, и злилась, потому что ни черта у меня не получалось.