Мой первый роман про...
Шрифт:
И зачем я хочу уйти, когда эталон мужества и силы смотрит на меня вот так? Одна часть готова лечь прямо здесь и раздвинуть ноги, но вторая кричит «беги!». И, кажется, он и правда читает мои мысли, так как почти измученно, умоляюще произносит:
— Малышка, только не беги.
Это служит щелчком к действию, и я, выбрав левый проход, что есть силы начинаю бежать. Слова учебника не вовремя всплывают перед глазами.
Самка сразу подчиняется воле альфы, только если не желает, чтобы ее взяли силой. В таком случае, она может порычать или попробовать бежать.
Огромные руки хватают
— Какого хрена ты творишь, женщина? — голос, наполненный свинцом и укором, пугает даже траву, на которой мы оба лежим.
В учебнике забыли упомянуть, что истинная альфы вместе с похотью теряет чувство самосохранения, потому что, несмотря на дикий страх от его злости, мои руки тянутся к его рубашке и начинают расстегивать пуговицы. Это странным образом успокаивает альфу, и он начинает тереться щекой об мою шею:
— Я хотел сделать все как у людей. Для тебя же. Но ты предпочла мать природу. — ехидно замечает он и его влажный язык начинает ласкать мою шею, отчего я издаю тихий стон и тут же слышу, как рвется юбка платья, обнажая полностью мои ноги и бедра.
— Моя мокрая маленькая сучка, — хрипит двуликий, спускаясь языком к груди и отодвигая пальцами влажные трусики. Резким движением он спускается ниже, и его голова оказывается между моих ног.
Во мне, по странности, нет ни капли стыда, а когда он нюхает меня там и касается языком я лишь начинаю жалобно скулить и просить «войти в меня».
Он быстро расстегивает брюки и вновь нависает надо мной.
— В тебе не было других мужчин. — взяв мою челюсть в свои руки, уверенно произносит альфа.
— Не было, — повторяю, и в темноте раздаётся протяжный довольный вой.
— Малышка, я не смогу быть нежным, раз ты бежала. — слышу, как он спешно избавляется от брюк. — Но я очень постараюсь. — с этими словами его рот впивается в меня, жадно поедая и не в силах сдержаться, я толкаю бедра ему навстречу. Мужская рука крепко прижимает мое тело к земле и вместе с рыком в меня вонзается его сила, наполняя так глубоко, что из глаз выступают слезы. Вскрикиваю и вцепляюсь в его спину. Он не шевелится, позволяет привыкнуть к себе, ласково вглядывается в мое лицо, слизывает слезы, покрывает россыпью поцелуев, и, когда боль уходит, начинаются толчки, приносящие волны невиданного наслаждения. Теряя себя, полностью отдаюсь новому неведомому мне ранее ощущению и начинаю беззастенчиво стонать от наполняющего удовольствия. Когда мое тело полностью разрывается в пучине чувственного наслаждения, волк издает протяжный вой и разливает в меня свое семя.
Мы лежим пару минут тяжело дыша. Мне больше никуда не хочется убегать, только обнять альфу сильнее и вдыхать потрясающий аромат его мощного тела. И, кажется, я готова порвать любую, кто хотя бы мельком бросит на Мэтью похотливый взгляд.
Крепкая рука прижимает меня к груди двуликого, и хриплый голос спрашивает:
— Хочешь еще побегать? Или займем одну из предложенных нам спален, и ты дашь своему альфе облизать тебя всю?
Глава 10
Написание отрывка про Хоуп и Мэтью далось не
Закрыла глаза, и сюжет яркими мазками начал дальше прорисовываться в сознании. Конечно же, Хоуп, далеко не обыкновенный человек. Просто дар закрыли в ней еще при рождении и потом конгрессмен….
Нет. Стоп Слава. Стоп.
Нельзя уходить далеко в историю! Надо дописать только ту, которую одобрит Римма Константиновна, а если я сейчас позволю мыслям о любви оборотня к человеку овладеть собой, то они будут преследовать меня до тех пор, пока не реализуются на бумаге.
Нет, это не то, что мне сейчас нужно. Необходимо сосредоточиться на двух других рассказах, которые мой разум усиленно отталкивает…
Везет авторам, способным запросто прописывать все эти жаркие сцены… Бабушкино воспитание почти избило меня, стоило начать сцену в лабиринте, и убедило — данный жанр мне не подвластен. Нет, не мое. Допишу и скажу владелице Эры, что готова писать романы, но только без откровенных сцен. Моя любимая Джейн Остин не описывала ведь достоинства Дарси и все равно его обожают, а женщины до сих пор читают с замиранием сердца!
Да. Однозначно. Решено!
И если худо-бедно про волка написала, то с медведями я точно не справлюсь. Они открывают мир в мжм, к которому психика определенно не готова. Вот волки с их истинными парами на всю жизнь — это пожалуйста. Я верю в половинки и души, предначертанные друг другу, поэтому с этим еще куда ни шло.
Может, Римма Константиновна согласится на три истории про оборотней в обмен на медведей?
Вспомнила вчерашнюю парочку в метро, и улыбка сама появилась на губах. Прототипы героев мне встречаются в самых неожиданных местах. Стоит увидеть мужчину с тростью, помпезно вышагивающего по мостику, или проследить, как девочка в розовом платье бежит за ошалелым корги, чьи глаза кричат «помогите, она взбесилась!» или… истошный крик мужчины вслед гордо удаляющейся девушке «Ал-е-е-е-е-на!!!» — и тут щелк! В голове начинает просыпаться печатная машинка. Тоже самое со случайными фразами или чьими-то историями…
Мэтью в сером пальто, ехал вчера со мной в одном вагоне и хищно наблюдал за невысокой девушкой, стоявшей от него в паре шагов. Она, кажется, кожей чувствовала его интерес, потому что то и дело оборачивалась на парня. С плохо скрываемой улыбкой. Скорее манящей. Между ними отчетливо возникала химия, с каждым взглядом все более разрастающаяся и поглощающая обоих. А я, ощущая себя бесстыдным вуйеристом, не могла сдержать улыбки, радуясь мысли о встрече этих двоих, удачно поженив их в мечтах и подарив им трех карапузов. Но при этом глубоко внутри старалась отогнать неприятную горечь, от осознания, что у меня вряд ли так с кем-то когда-то будет…
А потом поезд остановился на очередной остановке, двери вагона открылись. Хоуп быстро вышла, а за ней последовал он. Вряд ли у них был секс прямо в переходе, но моему Музу эти двое определенно помогли…
А сейчас сделаю себе чай и…
— Вот ты бездарь! — послышалось в окне очередное шоу соседей. Квартира-мечта шла в комплекте с шумными соседями. Точнее, жена имела специфическое хобби — кричать на мужа, стоя на незастекленном балконе. — Да зачем мужчины вообще нужны? Бабы без вас прекрасно бы справлялись!