Мой президент!
Шрифт:
– Тогда посмотри, – проговорил Каллен и протянул мне папку. Открыв ее, на первом же листе я увидела фото Аро и рядом имя, биографические данные и прочее.
– Нет... – выдохнула я и, бросив папку на стол, поспешила выйти из кабинета.
– Белла!
– Не трогай меня! Не подходи ко мне! Я тебя ненавижу, Каллен! Ненавижу!!!
И я убежала. Я была не в силах оставаться там.
Не могу в это поверить! Аро меня обманывал... Человек, который признавался мне в любви, предал меня!
Войдя в свою квартиру, я сползла вниз по стене. Наконец-то оказавшись наедине с собой, я дала волю слезам. В груди
И сейчас я не знала, на кого злилась сильнее. На подонка Аро или как там его, или на Эдварда, что рассказал мне все это.
Вдруг сильный стук в дверь испугал меня, и поднявшись с пола, я посмотрела в глазок. Каллен. И чего он приперся?! Мне и так плохо! Не хочу его видеть!
– Белла, я знаю – ты там. Открой!
Как он мог?! Как у него вообще хватило наглости заявиться ко мне?!
– Белла! Я выбью эту чертову дверь, если ты ее сейчас же не откроешь! – в очередной раз раздался приглушенный крик Каллена.
– Убирайся! – ответила я, и стоя перед зеркалом, вытерла следы от слез на щеках.
– Белла! – чуть тише вымолвил он, – пожалуйста, прошу, впусти меня!
Я не могу, не могу его сейчас видеть! Мне нужно побыть одной! Я до сих пор не могу поверить в то, что Аро меня предал. Как осознать, что все, что с нами было, не настоящее? Фальшь, по чьему-то приказу. Все это напоминает какой-то дешевый сериал. Но почему это происходит со мной? Почему он рассказал мне? Почему сейчас?! Оставалось ждать совсем недолго, и я была бы счастлива...
– Белла, прости меня! Я не мог допустить, чтобы он отнял тебя у меня.
Опять! Опять он говорит только о себе! Его всегда заботил только он сам!
Эти слова так вывели меня из себя, что я со злостью провернула замок и открыла дверь. Каллен, который стоял, облокотившись об стену, немного пошатнулся.
– Белла, – выдохнул он и улыбнулся.
– Чего ты хочешь, Эдвард?!
– Тебя, – быстро ответил он, – но для начала, чтобы ты меня простила.
– Что?! Да я тебя ненавижу! Как ты мог?! Кто тебя просил лезть в мою жизнь?! – закричала я.
– Мог, Белла. Мог, – ответил он, и, заходя в мою квартиру, закрыл за собой дверь. – Пожалуйста, давай отойдем отсюда, иначе твои соседи скоро вызовут полицию.
– Мне плевать, – ядовито прошипела я и пошла в гостиную.
– Белла, ты должна меня понять. Я хотел как лучше. У меня не было выбора. Зная, в какую ловушку ты себя загоняешь, я не мог больше молчать. Я хотел уберечь тебя.
– От чего, Каллен?! От чего ты собрался меня беречь?! Я что, младенец?! Я в няньках не нуждаюсь! Я уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно распоряжаться своей жизнью!
– Я не мог сидеть сложа руки и ждать, пока этот кретин поведет тебя под венец.
– А тебе не пришло в голову, что я этого хочу?! Что я хочу уехать отсюда, хочу замуж?!
– Белла, родная! Так давай уедем! Давай вместе уедем. Я люблю тебя, Белла. Очень люблю. Я сам не подозревал, насколько сильно ты мне нужна. Я не могу и дня прожить без тебя. Я тебя люблю, понимаешь, искренне! Не он, а я!
– Нет, Эдвард. Замолчи! Я не хочу ничего слышать!
–
Его горячие губы мягко коснулись моей шеи. По телу сразу же побежали мурашки.
– Эдвард...
– Ш-ш-ш, ничего не говори! – прошептал он и, взяв мое лицо в обе руки, прикоснулся к губам. Наверное, в этот момент мой мозг отключился, потому что я начала отвечать на его поцелуй. Его губы были такими желанными, как запретный плод... Он, обвив руками мою талию, притянул меня к себе. Эдвард углублял поцелуй, и я понимала, что воздуха не хватает нам обоим, но мне хотелось быть еще ближе к нему. Хотя ближе было уже некуда. Он был таким нежным, как будто в руках он держал не меня, а что-то невероятно ценное. Наконец, Эдвард отстранился и улыбнулся, проведя пальцем по моей щеке. Не знаю, о чем он подумал в этот момент, но мне было плевать на то, что я делаю. Я просто хотела этого и все.
С еще большей страстью я накинулась на его губы. Мне было мало, мало его губ, рук, тела, я хотела всего его! Моя рука дернулась к его рубашке.
– Ты уверена? – еле слышно спросил он. Что? Уверена ли я? Он сам приехал ко мне домой, полез целоваться, а теперь еще и не уверен?! Нет, на этот раз я не намерена останавливаться. В ответ я решительно кивнула головой, и, поддерживая друг друга, мы вошли в мою комнату. Как только мы оказались у кровати, я толкнула Эдварда на одеяло, а сама села сверху. Он смотрел на меня, следил за каждым движением. Пока я расстегивала его рубашку – нарочно медленно – то сама все больше и больше таяла от его взгляда. Мои руки буквально пылали, и сама я сгорала от нетерпения. Пальцы запутывались, я начала торопиться, и было трудно ловить скользкие пуговицы краешками ногтей. Я уже хотела разорвать эту чертову рубашку, чтобы наконец увидеть его тело, но тут последняя пуговица все же подалась; рубашка отлетела в сторону.
Это тело... Тело, о котором я так давно мечтала, теперь мое, в моей власти! Я начала водить кончиком языка по груди Эдварда, и он издал полустон, полухрип. Когда я начала спускаться ниже, к брюкам, он притянул меня к себе и перевернул на спину. Теперь снизу была я. Эдвард провел рукой по моей груди, по животу, спустился вниз; его рука скользнула по ноге к подолу платья и, подцепив его край, Эдвард начал поднимать легкую ткань вверх. Когда платье отлетело в сторону, а Эдвард на миг отстранился, чтобы посмотреть на меня, я забыла, как дышать. Сердце бешено колотилось в груди, и от каждого нового поцелуя, оставленного Эдвардом на моем теле, мой пульс словно замирал на долю мгновения.
– Какая же ты красивая, – проговорил он немного охрипшим голосом, – я так долго мечтал об этом.
Я не знала, что мне делать: с одной стороны мне отчего-то хотелось заплакать, а с другой – отбросить прочь все слова. Хотелось действий. Мне казалось, что, если он промедлит еще хотя бы минуту, меня просто разорвет от нахлынувших чувств и эмоций. Я ногами обвила его бедра и притянула к себе, чтобы поцеловать. Этот поцелуй не был нежным; он вышел страстным, жестким, как раз таким, какой мне сейчас был необходим. Воздух быстро кончился, и я возненавидела себя за то, что мне вообще нужно было дышать. Эдвард переместился на мою шею, потом ниже, к груди. Освободить мое тело от нижнего белья для него не составило никакого труда.