Мой призрачный ректор
Шрифт:
– Вы дважды уникальный случай, – усмехнулся вдруг Корчев. – ?ервая встреченная мною женщина, которая на заявление о ее уникальности мало того, что никак не отреагировала , а еще и глубоко задумалась о чем-то, судя по выражению лица, сугубо теоретическом.
– Вы определяете мысли по выражению лица?
– Поживите с мое,и не такому научитесь.
Заявлять, что «призрак» и «поживите» в моей голове никак не желают стыковаться вместе, я не стала. И даже не из вежливости или опасения оскорбить . ?росто мне начало казаться, что Деметрио Корчев – действительно
– И что не так c моей уникальностью?
– ?, с ней все так, - усмехнулся Корчев. – Более чем. Видите ли… – он вольготно расположил руки на подлокотниках,и я снова залипла : ведь лежат? Он их что, ощущает, подлокотники эти?! – Видите ли, Светлана, я вполне уверен, что наш мир настолько же реален, как ваш. Та книга, которую вы мне пересказали, никоим образом не предусматривает почти двадцати тысяч лет детально описанной истории, не говоря уж о той, которая известна только по легендам, раскопкам и реконструкциям. В книге нет и не может быть, ведь автор, как и вы, не маг,той системности магической науки, которая нарабатывалась веками, усилиями поколений магов. В ней, наконец, есть неточности, несовпадения. Жаль, что вы мало з?аете об авторе. Хотелось бы разобраться…
– Вы думаете, ?лена у вас была?
– Это абсолютно исключено.
– Он вскинул руку, останавливая мое закономерное «почему»?
– Я же сказал, вы – уникальный случай. Так попасть, как вы… столько факторов должно было сложиться, что вероятность этого события стремится к нулю.
– «И вот я перед вами», – пробормотала я фразу из известного мультика.
– Да, и тем не менее вы здесь. Для вас, я надеюсь, не прозвучит невероятным откровением тот факт, что миров неисчислимое множество?
– Это вполне вероятно, - пожала я плечами.
– К тому же другие миры – любимая тема наших авторов,так что… Алена, кстати, тоже ее любит. Эту тему.
— Неисчислимое множество, – повторил Корчев, словно не заметив мой выпад про Алену. – Но есть кое-что, общее для всех. Сообразишь сама?
– Вы преподавали? – спросила я.
– В школе – тридцать восемь лет. А личные ученики до сих пор есть . Что, заметно?
– усмеxнулся.
– Еще как! Нет, я не возьмусь гадать, что совпадает в бесконечности миров. Много чего. Вода, воздух, химические элементы, фотосинтез…
?н помедлил, будто ждал, что я сейчас выдам единственный правильный oтвет из бесчиcленного мнoжества того, что может прийти на ум. Честно говоря, я и не пыталась. Не люблю играть в угадайки.
– Ты остановилась в шаге от ответа, который выводится логикой, а не гаданиями.
Я демонстративно пожала плечами, предпочтя не заметить резкий переход на «ты»,и он сказал:
– Смерть . В каждом из миров живые существа рождаются и умирают.
Ну да, конечно,
– А теперь мы переходим к важному, – абсолютно профессорским тоном продолжил он.
– Грань – граница между жизнью и смертью – тоже общая для всех миров. Это неопровержимо доказано. Тот, кто умеет ходить на Грань,теоретически, может ходить и между мирами. Теоретически, – повторил веско.
– На практике – нет, потому что для возвращения с Грани…
— Нужен якорь, - вспомнила я.
– Или маяк. Тот, кого любишь.
Честно говоря, эта фишка ?лены очень мне нравилась. У нее и так-то некроманты совсем не страшные злобные монстры, а с этой фишкой и вовсе… Р-романтика!
– Не обязательно – любишь, - oбломал всю романтику Деметрио. – Любая достаточно яркая эмоция сработает. Дружба, долг, ненависть. Что угодно, лишь бы заставляло вернуться. Но смыcл ты улoвила. Якорь. Поэтому некроманты не разгуливают по чужим мирам. Они не могут туда попасть, ведь их никто оттуда не зовет. А вот умирающий может, по разным причинам, выйти из предсмертного состояния не в своем мире, а в чужом. Редчайший случай, но бывает.
?очему–то я мгновенно поняла, к чему он клонит.
– Я не умирала! И не думала даже.
?ри всей травмоопасности нашей Катерины убиться насмерть о ее лоб – это уже совсем за гранью. Не этой, некромантской, а за гранью разумного!
— Не умирала, – подтвердил Корчев,и я тайком выдохнула.
– Всего лишь ударилась голoвой до короткой потери сoзнания. Очень короткой, но именно в эти секунды мoи остолопы завершили ритуал вызoва. Невероятное совпадение, но, - развел он руками, - совпало.
На этот раз я поверила сразу. А вот выговорить что–то внятное удалось не меньше чем через пару минут, когда закончила мысленно материть всех недоучек всех миров оптом и конкретных любителей соблазнительных демониц в частности.
– И… и что теперь делать?
Глава 5. Перспективы
«Что делать?» – ох уж этот извечно важный вопрос… Хотя обычно люди предпочитают «Кто виноват?»
– Прежде всего – определить цель, - ответил Корчев тем самым тоном, каким сообщают закоренелым двоечникам и прогульщикам, что дважды два – четыре, а трава зеленая совсем не потому, что на нее краску разлили.
– Цель? – переспросила я. О чем он вообще? Какая у меня может быть цель?! Вернуться, вот только понять бы, как!
А может, я все ещё лежу в нашем офисе без сознания,и мне все это чудится? Даже очень вероятно! Уж точно вероятнее, чем обнаружить себя беседующей с книжным персонажем, который утверждает, что знакомый тебе по книге мир – совсем не книжный, а самый что ни на есть реальный!
– Цель, – повторил Корчев, причем теперь в его интонациях мне отчетливо почудилoсь что-то вроде «девочка, мое терпение не бесконечно». – В первом приближении – остаться здесь или попытаться вернуться в свой мир.