Мой саквояж
Шрифт:
В ходе переговоров кивают головами в знак согласия, а в конечном итоге выясняется, что сути вопроса не поняли или поняли, но по-своему. Если что-то не так, пытаются взять измором. Держат паузу, «раскачивают маятник», дабы вызвать волнение, неуверенность, в конце концов рассчитывая на уступки. Некоторые товарищи, закатав штаны, поглаживают себе ноги ниже колен, в общем, чувствуют себя полноправными хозяевами.
На переговорах присутствует человек, который, не вмешиваясь в их ход, что-то записывает в блокнот. Это представитель партийной организации, он
Если дела идут нормально, день заканчивается пышным застольем, на которое, кроме переговорщиков, приходят еще какие-то «нужные» люди со стороны.
Обычно трапезу начинает глава делегации. Если подают рыбу – есть надо с головы. Все это шумно приветствуется. Тосты обычно заканчиваются выражением «камбэй!» (пей до дна!).
В столице гвоздь программы – утка по-пекински. Живую птицу выносит в клетке повар, показывает и, под одобряющие возгласы присутствующих, несет на кухню. В отличие от большинства блюд китайской кухни, которые готовятся на открытом огне, утка запекается в духовке, при высокой температуре. Под аппетитно поджаренной румяной корочкой – слой жира. Перед приготовлением тушку фаршируют разными специями, травами, фруктами. Отсюда особый вкус и аромат.
Подают разнообразные супы из акульих плавников, черепах, змей. Особо ценится суп из ласточкиных гнезд, которые собирают на отвесных скалах в приморских провинциях.
Сначала дают попробовать, спрашивают, понравилось блюдо или нет, а потом уже говорят, что это было.
Случаются и конфузы.
Обедаем в ресторане. Приносят блюдо под маринадом и специями. Нечто похожее на нарезанный тонкими кольцами говяжий язык. Говорят: это деликатес, особо полезный для мужчин. Рядом со мной за столом сидит представитель принимающей стороны мадам Там. Спрашиваю у нее:
– А это что за деликатес?
Она смущенно отвечает:
– Ну, это такой говяжий орган.
После обеда переспрашиваю у переводчика:
– Что это за орган?
Он отвечает:
– Ничего особенного, бычий хрен.
Другое дело, неформальная обстановка, особенно когда китайские товарищи приезжали к нам в гости в Сибирь. Тут не до церемоний. Можно за рюмкой «чая» поговорить «за жизнь». Общение зачастую ведется без толмача, на языке жестов и при помощи английского, примерно на одном уровне – level zero. Взаимопонимание полное.
Принимаем у себя китайцев. Официант подает блюдо «цыпленок табака», который надо ломать руками, и пиалы с водой, чтобы сполоснуть пальцы. Глава китайской делегации с аппетитом ест, после чего вытирает руки салфеткой, берет пиалу и выпивает воду, крякнув от удовольствия. Остальные члены делегации, глядя на руководителя, тоже осушают пиалы. Мы тоже приобщаемся к процессу. Камбэй!
Глава 2. Тунисские реалии
Монастир – Хаммамет – Сусс – Эль-Джем – Матмата – Дуз – Шебика
Тунис – направление не только для поклонников пляжного отдыха, но и для любителей истории. Это древний Карфаген, третий римский
Пыльные улочки, выжженная солнцем трава, вместо заборов колючие изгороди из кактусов, одинокие пирамидальные араукарии, соленые озерца с разноцветными разводами. Многие частные дома не достроены, вместо крыш торчат пучки арматуры. Может, без кровли жить в таком климате интереснее? Сплит-система природного происхождения. На самом деле достроить мешает налог на завершенное строительство.
Одним словом, бедная страна с богатой историей.
В Тунисе нет нефти и газа, о чем некоторые местные жители заявляют с гордостью. Наверное, особо и не искали. Исходя из менталитета. Зато есть бескрайние просторы пустыни Сахара, на которых планируется построить крупнейшую солнечную электростанцию.
Основное богатство страны – море и песчаные пляжи. Протяженность прибрежной полосы около 1200 километров. Коттеджи на несколько семей, в которых живут состоятельные местные жители, стоят прямо на первой линии (в отличие, например, от других стран Средиземноморья, где в непосредственной близости от моря строительство жилых домов запрещено).
По вечерам выходят на пляж семьями, натягивают шатры, готовят еду, общаются. Женщины, по мусульманскому обычаю, купаются одетыми, в длинных абайях.
Четвертая часть молодых людей в стране – безработные. В придорожных кафе с утра сидят молодые парни с чашкой кофе или другого напитка и просто смотрят на дорогу.
Утренний кофе в стиле «а-ля франсе» – не национальная традиция, а, по утверждению местных жителей, наследие французских колонизаторов.
Центр города – медина, обычно бывшая крепость, в которой расположены мечеть и масса магазинчиков с ширпотребом. Здесь можно купить местные фрукты, инжир, финики на ветках.
Финиковые пальмы растут на юге страны. Каждая гроздь на пальме завернута в марлевый мешочек. Своеобразная защита от птиц и насекомых, а также от падения на землю созревших плодов.
Навязчивый продавец предлагает:
– Эй, друг, иди сюда, давай 100 рублей, смотри товар.
Отвечаю ему:
– Кис-кис (что для тунисца звучит как «брысь»). Держи 100 рублей и не приставай.
Цену загибают, торгуются. Такая национальная традиция, впрочем, характерная не только для тунисцев.
В медине города Сусс наблюдал процесс ткачества ковра на допотопном станке. Основа для ковра – старые вещи из натуральных тканей. В результате получается пестрый винтажный коврик.
Удивительно, как быстро здешнее население «схватывает» язык. У одних познания ограничиваются словами «бомба, бандит». Другие же могут довольно сносно объясняться с туристами из стран бывшего Союза. Продавец на уличном лотке в Хаммамете читал мне наизусть «Муху-цокотуху». Слушать было забавно, с учетом специфики произношения и расставленных акцентов: «Муха по полю пошля, муха денежку нашля. Ай-я-яй».