Мой самый любимый Лось
Шрифт:
Когда Анька уселась в такси и уехала, Лось вернулся в дом и молча налил выпить и себе.
Акула, изящно отирающий разбитый лоб льдом, старательно делал вид, что ничего не произошло. На его холеном лице застыло выражение мрачного торжества и самодовольства. Да, он получил по морде, но выиграл намного больше – как ему казалось.
– Какого черта ты все портишь, – выдохнул
Услышав вопрос, обращенный к нему, Акула оживился, презрительно зафыркал.
– Я порчу? – с деланным удивлением произнес он. – Я?! Ты совсем мозги растерял – тащить в дом тусовщицу?! Я же, кажется, доходчиво объяснил тебе, что это за девица. Я ее снял прямо на улице. И кочевряжилась она недолго, хоть и оказалась целкой. Думаю, после того, как я ее распечатал, с другими она кочевряжилась еще меньше. Красивую жизнь она любит; выглядит неплохо, ну-у-у-у, думаю, у нее много… источников доходов.
Лось зло скрипнул зубами, бокал в его ладони хрустнул, рассыпаясь, и кровь яркими пятнами закапала на стойку.
– Закрой свой рот, похотливая грязная скотина! – взревел Лось, размахиваясь и швыряя в Акулу массивным донышком от бокала – все, что осталось целого. Акула увернулся, дно бокала разлетелось вдребезги о стену за его спиной, но мелкие осколки и капли крови все же попали в него, и он, брезгливо отряхиваясь, подскочил с места.
– Совсем рехнулся?! – завопил Акула, тщетно отряхивая испачканную белую рубашку. – Из-за какой-то дешевой бляди?!
– Она не блядь, – зарычал Лось, стискивая окровавленной рукой салфетку. – И уж тем более не такая дешевая, как ты думаешь. Ей не нужно охотиться за моими деньгами, урод ты этакий! Она дочь Миши.
– Кого?! – осторожно переспросил Акула, прекратив свои попытки отчиститься.
Миша – это было самое волшебное, самое лакомое, самое прекрасное имя, которое Акула только слышал в своей жизни. Из уважения к всемогущему Мише Акула даже никогда не назывался этим
Отец Аньки, еще будучи финансовым директором фирмы, казался всем окружающим просто всесильным богом. Встав во главе фирмы, он превратился в человека огромнейшего влияния в своей среде.
Уютный, мягкий, добродушный человек с алмазным по твердости характером. Казалось, его слова – негромкие, но такие точные, – распиливают любые аргументы против, и Миша, этот непостижимый волшебник, мог одним взмахом руки достать любую сумму. Вообще любую. Он мог тряхнуть как следует начальницу – Веронику, – и та подписала бы какую угодно бумагу. Миша мог запросто попросить у кого-нибудь взаймы, и ему не то, что дали – принесли бы на блюдце, в зубах бы приволокли, радостно подпрыгивая.
В свое время Акула, профукав все, на Мишу очень рассчитывал. Во-первых, они вели вместе дела, и Акула наивно полагал, что Мише выгодно процветание партнера. Во-вторых, они дружили семьями – как думал Акула. Подросший Лосенок проявил интерес к охоте и мог неделями шляться по лесу, дичая, зарастая щетиной и покрываясь лесной грязью как леший. Миша всегда был приветлив и добр, всегда справлялся о здоровье всех финских родственников, которых в глаза никогда не видел, и Акула думал… думал…
Впрочем, что он там думал своим древним нижнедевонским мозгом, лишенным извилин, было совсем не важно. В очередной раз сорвав сделку – валялся пьяным после очередного загула с девочками, – Акула был вынужден выплатить огромную неустойку и с позором вылетел из мира богатых и успешных. Думая, что Миша поможет ему выпутаться из создавшейся ситуации, Акула долго пытался попасть к нему на прием, но Миша встречаться с ним не стал.
В отличие от Акулы, у Миши мозг был самого новейшего образца, с количеством извилин больше, чем у дельфина. Миша не был бы собой, если б не знал досконально все о своих партнерах и если поручался бы за разгильдяев, а тем более – помогал бы материально идиотам, не умеющим вести дела.
Конец ознакомительного фрагмента.