Мой сосед - медведь
Шрифт:
— Нормально. Благодаря тебе, — слабо улыбнулся он, а я качнулась к нему и вцепилась в его плечи, чувствуя, что все напряжение последних часов прорвалось наружу:
— Я так испугалась, — сипела я.
— И ничего ты не испугалась, — шептал он, — ты спасла меня, Мышка…
— Мама! Мама! — донеслось до меня от улицы, и к дверям скорой подбежала Лена. Рядом с ней в сопровождении Гарика оказался и Дима. — Мама! Что с ней?
— Всё нормально! — дернулась было я из рук Рафа, но безнадежно. — Я позвоню вам!
— С мамой все будет в порядке, но провериться нужно. Она позвонит вам сразу,
Двери скорой отсекли нас с Рафом от суеты, и наступила почти что тишина.
— Прилягте на кушетку, — обернулся ко мне врач и обратился к Рафу: — Вас осмотрели?
— Нормально все со мной, — отмахнулся он, помогая мне улечься.
— У вас была рваная рана на горле и большая кровопотеря.
— Может, мне с ним лучше поменяться местами? — засуетилась я.
— Не переживайте, у нас на всех вас найдется место.
Через минуту мы с Рафом лежали на соседних кушетках, держась за руки.
63
Наташу принялись обследовать со всей тщательностью, да и вокруг меня разве что не плясали польку. Смурной тип на скорой сменился самим главой отделения, а смотровая — на отдельную vip-палату. Ещё в скорой я объяснил врачу, что Наташа не адаптирована. По этому поводу глава отделения попытался начать со мной неуклюжий разговор, стараясь найти золотую середину между уголовной ответственностью и пожеланиями моего руководства, которое приказало лебезить передо мной изо всех сил. Спасибо ему на этом, конечно. Руководству. А главе отделения договорить не дали. Потому что в моей палате распахнулись двери, и внутрь влетела мама.
— Раф! — воскликнула она, быстро пересекая помещение.
Но я успел полюбоваться — деловой костюм, белый халат и длинные рыжие волосы, развивающиеся волнами. Но на этом сюрпризы не кончились. За ней порог палаты переступил отец.
И меня затопило иррациональным теплом. Будто тонны груза оплавились и стекли по телу восковыми струями, оставляя лишь чувство уюта и спокойствия. Я обнял маму и поприветствовал отцу, но ему этого не хватило. Дождавшись, когда мама справится с чувствами, он в свою очередь тоже заключил меня в свои объятья.
— Катерина, можно вас? — деликатно обратился глава отделения к маме.
Пока они беседовали, мы остались с отцом наедине.
— Что случилось? — встревожено поинтересовался он. — Дело ведь закрыли. Ты вчера сам сказал…
— Меня выследили, — ответил я, чувствуя себя крайне неловко. Мне предстоит о многом поговорить с отцом. Но сейчас хотелось одного. — Пап, мне жаль, что я причинил тебе столько боли…
Он посмотрел на меня внимательно, и во взгляде явно читалось изумление. Но потом черты его лица расслабились:
— Повзрослел, — констатировал он, мягко улыбнувшись.
— Очень хочется так думать, да, — усмехнулся я.
— Принято, — кивнул он.
Позади послышался щелчок двери, и мама вернулась к нам.
— Раф, с Наташей всё хорошо, — положила она ладонь на мое плечо. — И с беременностью тоже. Но она.… фрустрирует. По крайней мере, так говорят врачи. Но, в целом, психическое состояние удовлетворительное. И мне разрешили с ней поговорить.
— Это было бы здорово, — кивнул
— А у тебя — большая потеря крови, — нахмурилась она. — Поэтому я беру Наташу на себя, а ты ждешь полного анализа, и будем решать, переливать или восстанавливаться.
— Я нормально себя чувствую, — заявил было я, когда голова вдруг и правда пошла кругом, и я даже выключился на долю секунды, обнаруживая себя на кровати. — Ч-ч-ч-ерт….
— Миш, побудь здесь, а я проведаю Наташу, — донеслось до меня будто сквозь воду. В голове зазвенело, а когда прошло, я обнаружил над собой склонившегося отца.
— Получше тебе? — тревожно спросил он.
— Да.… — я вздохнул и прикрыл глаза.
Вот бы сейчас целебных Наташиных котлеток!
*****
Когда Рафа не стала рядом, я будто повисла в невесомости. Показалось, что я действительно сильно ударилась головой, и мне много чего привиделось… Но врачи заверили, что никакого сотрясения нет, да и на голове нет никаких следов удара. Когда пришлось отмести это предположение, я начала минута за минутой прокручивать в голове все, что произошло сегодня с того момента, как я услышала крик медсестры, что на улице видели медведя.
Выяснилось, что память исправно транслирует мне в подробностях, как я выбегаю на парковку, вижу медведя, потом Рафа, а следом понимаю, что в машине на стоянке — Дима с Леной. Помню, как бегу сначала к медведю, а потом — от него… И женщину эту на земле тоже помню. Раф не позволил мне помочь ей, сказав, что это все — ее вина. Она привела медведя…
А потом все будто ускоряется и смешивается, словно кто-то нажимает на двоекратное ускорение пленки…
— Наташа, здравствуйте.
Я вздрогнула и подняла глаза. Передо мной стояла врач. Очень красивая, кстати. Ее ярко-красные волосы распущены и выглядят, как из рекламы шампуня, большие голубые глаза ни за что не выдадут возраста, а гладкой кожей можно рекламировать самые дорогие косметические процедуры! И я уже было начала ей улыбаться в ответ, когда она неожиданно представилась:
— Я — Катерина, мама Серафима.
— Здравствуйте, — просипела я, смущенно ежась.
Вот и познакомились…
— Наташа, как вы себя чувствуете?
Катерина смотрела серьёзно, профессионально. Кажется, Раф говорил, что она у него психиатр?
— Нормально, — закивала я. — А Раф? Где он? Вы его видели?
— Да. У него большая потеря крови, но он поправится. — Она села на стул и какое-то время просто смотрела на меня, мягко улыбаясь. — Может, у вас есть вопросы? Вы ведь видели, кто Раф на самом деле…
Я судорожно кивнула.
— Мне кажется, что у меня что-то с головой, — сипло выдала я. — Потому что меня беспокоит только его здоровье.
— С вами все в порядке. Что вы видели, Наташа?
— Ну… я… я видела медведя. — И я отвела взгляд, решив, что так будет почему-то безопаснее….
— Да. У восьми процентов населения земного шара имеется эта способность — обращаться в животных.
— Правда?
— Да. Но это сохраняется в секрете на уровне мирового правительства.
— Я просто хочу его увидеть, — снова отвела я взгляд. И стало легче признаться: — Я… очень странно себя чувствую, будто хочу удариться в панику и не могу.… Но это ведь не нормально?