Мой Советский Союз Магических Республик
Шрифт:
— В подвале пару недель посидишь — будешь знать, — прошипел глава треста. — Знать не хочу, как тут что красили и…
— Сергеич, не первый день работаем, — набычился бригадир. — Ты меня знаешь, я за языком слежу. И мужики мои тоже. Вместе семьей работаем. А пацаны… Ты их сейчас пошлешь, а когда прижмет? Куда пойдешь, а? Думай сам. А я тогда от себя, от руки напишу.
Александр Геннадиевич отвернулся и направился к бытовке, но тут начальник его окликнул:
— Саша! — подойдя к нему, он взял его за локоть и пошел с ним. — Сделаем,
Бригадир хмыкнул и кивнул.
— Так даже лучше будет.
— Поликарп Онуфриевич, — заглянула в кабинет молодая девушка. — заглянула девушка в просторный кабинет.
— Что случилось, Катенька? — мельком глянул на нее старичок с блестящей лысиной на голове. Он был занят тем, что внимательно просматривал отчеты в руках.
— Можно я вас на пару минут отвлеку?
Глава местного ЖД узла вздохнул, снял очки и кивнул.
— Заходи, мне все равно передохнуть надо, — проворчал он и с кряхтением поднялся. — Завалила нас Мотовилиха. Ладно, хоть не в последний день.
— Поликарп Онуфриевич, — подошла к столу девушка и неуверенно замерла. — Тут… помните, вам про студентов с полимага Шишкин докладывал?
— А… оболтусы, что рунами балуются? Слышал, — кивнул он и подошел к небольшой тумбе с графином. — Шишкин поначалу всполошился. Наверх рапорт подал.
— Как рапорт… — растерянно хлопнула Катя.
— Не волнуйся, — махнул рукой старичок. — Разговаривал я с Громовым. Нет им дела до студентов. У них тут ворье да жулики артефакты из дерьма и палок делают. А это студенты, тем более простенькие руны им ни в одно место не уперлись.
Налив себе воды, он прошел к своему месту и произнес:
— Пока эти оболтусы ничего не натворили и не покалечили никого — плевать ГБ на них хотели.
— Поликарп Онуфриевич, тут такое дело… В общем, наших студентов песочить на комсомольском собрании собрались, — произнесла Катя. — Вроде как за неподобающий вид и аморальное поведение.
— М-м-м-м? — удивленно глянул на девушку директор. — Это когда они умудрились?
— Так они же регулярно нас выручают, да и в других местах работают, — пожала плечами девушка. — Возвращаются поздно, а порой и сразу с работы на учебу. Вот их и прижали…
— В мое время было стыдно не работать в студенчестве, — проворчал старик нахмурившись. — Да, оболтусы, но работящие же…
— На меня Семен вышел, просил бумажку какую или благодарность. Чтобы было хоть чем прикрыться, — осторожно произнесла Катя и положила на стол бумагу. — Вот, с РайТорга прислали. Я думала, такую же от нас попросить написать.
Старичок взял в руки благодарность, пробежался глазами и, поджав губы, кивнул.
— Да, с рефрижераторами теми вышло опасно… На тоненького проскочили, — произнес он и покосился на еще одну бумагу в руках девушки. — Уже написала?
— Да, только более общую благодарность.
Старичок поманил ее рукой.
— Давай, подпишу. Завтра с утра с документами завезут…
Катя дождалась, когда Поликарп Онуфриевич подпишет документ, она произнесла:
— Так у них через два часа собрание.
Старичок сморщился, пару раз постучал пальцами по столу и произнес:
— Я сегодня уже никуда не поеду, а ты вот что… — он взял трубку телефона и кивнул на дверь. — Я сейчас в автопарк позвоню, указание дам. А ты с Гошей съездий, отвези.
Девушка кивнула и умчалась из кабинета, а директор начал с недовольным лицом набирать номер на барабане.
— Что за комсомол пошел, а? Моду взяли работящих студентов песочить… — проворчал он, дождался, пока на той стороне снимут трубку и произнес: — Гоша? Слушай, сейчас Катя к тебе подойдет…
Семен с Кириллом сидели на заднем ряду просторной аудитории. Народу набилось порядочно, поэтому кое-кому пришлось стоять. У доски с бумажкой в руках стояла Елена, зачитывая отчет за летние каникулы и планы комсомольской организации на этот семестр.
— Как и в прошлом году, комсомол нашего университета берет на себя уборку и приведение в достойный вид перед зимним периодом парка Горького, — вещала она с максимально серьезным видом.
— Листья, — шепотом произнес Кирилл, нагнувшись к другу. — Обратное заживляющее Таранова. Прошелся и…
— Больше испоганишь, — отозвался Семен. — Ты с листьями и траву и корни у деревьев выведешь. Я бы думал, как листву сгрести без граблей, чтобы спину не гнуть.
Кирилл притих, задумчиво уставившись на Лену. С минуту он изображал внимательного слушателя, а затем достал из кармана небольшой блокнот и принялся в него что-то записывать.
— … В связи с тем, что в прошлом году, наш комсомольский коллектив явился на уборку пляжа не в полном составе, да еще и с опозданием, благодарность обошла нас стороной. Хочу напомнить, — повысила голос Елена. — Что комсомольское направление вышестоящих товарищей — это не хотелка и не причуды! Помощь речному району и приведение в порядок пляжа и прибрежной зоны — это освобождение рабочих рук и способ показать нашу непоколебимость и верность идеям…
Кирилл, закончивший схему из рун, молча толкнул скучающего Семена и пододвинул к нему блокнот.
Тот глянул в него, хмыкнул и хотел было откинуться на спинку кресла, как внезапно замер и посмотрел на схему.
— Нет, так-то чудно, но может сработать, — произнес он, взял ручку у друга и дорисовал несколько рун. — Только надо заранее площадку готовить. Фанера какая не пройдет. Надо брать…
Кирилл молча кивнул и убрал блокнот. Собрание продолжалось, и стоило Кириллу перестать что-то считать, как он начал нервничать.
Спустя минут пять величественной речи старосты курса парень не выдержал и наклонился к Семену: