Мой старый добрый враг
Шрифт:
Риган, выругавшись сквозь зубы, швырнул на землю меч. Спиртус нехотя отпустил позеленевшего от активного верчения разбойника… Двое особо избитых бандюганов, паскудно ухмыляясь, связали парней по рукам и ногам.
— Что с ними делать? — пнув рыцаря в бок, спросил один из злодеев. Громкоголосый помедлил, раздумывая.
— С собой заберем! — наконец решил он. — Мордастого на галеры возьмут, девчонку — в услужение… а этого, с мечом, за большие деньги продать можно! При правильной обработке из него за год отличного головореза сделают!.. Я бы такого у нас оставил, да харя мне его не нравится… хотя… слышишь,
Риган поднял голову. По горящим призрачно-зеленым светом глазам было ясно — пойдет. Только не он, а недалекий вербовщик… Сказать куда?.. Ну, вы, я думаю, поняли…
— Слушай внимательно, ты, мразь портовая, — голосом, не выражающим никаких эмоций и оттого еще более зловещим, проговорил рыцарь, — я таких, как ваша поганая шайка, давил десятками. И будь уверен, увеличить счет не погнушаюсь… Ты на том свете проклянешь тот день, когда встал мне поперек дороги!
Зрачки его глаз стали вертикальными.
— Нечисть! — шарахнулись в стороны разбойники.
Рука с ножом под моим подбородком задрожала. Скажу честно: не без моего участия… Потому что перед нами сейчас стоял не Риган. А именно Деймер, тот самый, истинный сын трехликого Властителя Подземелий, Черный Воин, рожденный для того, чтобы убивать. В сущности, я ведь его никогда и не видела… Под кожей рыцаря вздулись мышцы. Веревки затрещали, расползаясь, как переваренная вермишель…
Все, кто был на лужайке, оцепенели. Ощутимо повеяло холодом. Только сейчас главарь лесных бандитов осознал, что ему только что вынесли приговор, который будет немедленно приведен в исполнение… Перед моим мысленным взором на какую-то долю секунды возникло лицо удовлетворенно улыбающегося Властителя.
— Риган! — крикнула я. — Не надо!.. Пожалуйста, не надо!..
Деймер вздрогнул. По лицу рыцаря пробежала судорога, и оно приняло прежнее выражение.
— Стася…
— В цепи! — охрипшим от страха голосом взревел главарь. — И мешок на голову!.. Что стоите, кретины?!
Разбойники, придя в себя, зашевелились. Главарь убрал нож:
— Уходим!.. Девчонку — к остальным!..
Я открыла было рот, чтобы сказать ему всё, что я думаю по этому поводу, но он, не раздумывая, вскинул руку — и отработанным ударом отправил меня в глубокий нокаут. Последнее мое ощущение, перед тем как в глазах померк свет, что меня куда-то волокут. Куда?.. Меня это уже не интересовало…
Повозку немилосердно трясло. Болела голова, и хотелось пить. Я сидела в углу, мрачно ковыряя пальцем деревянную стенку фургона. Это же надо было так попасть!.. И, как всегда, абсолютно не в тему…
Знаете, куда нас везли?.. На рабовладельческий рынок! Вот уж никак не могла предположить, что в Мелиоре может быть такое место… В тесной, наглухо закрытой повозке таких же невезучих, как я, было около двух десятков. Одни девушки. В основном простолюдинки, но среди прочих я заметила двоих, вполне прилично одетых… Собственно, о пункте назначения я от них и узнала. Куда разбойники дели моих друзей, пока оставалось невыясненным. Заслать на разведку Мыша не получилось: в единственное узенькое окошечко, меньше щели в почтовом ящике, он не пролез, а дверь нам никто открывать не собирался…
— Если бы я знала, кто они на самом деле!.. — Мое командирство потерло ноющий затылок. Мышель, сидящий
— М-да… Иногда свет в конце тоннеля может оказаться поездом…
Девушки испуганно отодвинулись от нас подальше… Это еще что! Вы не видели (а главное — не слышали!), что тут творилось, когда крыс открыл рот в самый первый раз! Я думала, у меня барабанные перепонки от визга полопаются… Дурочки крестились, падали в обмороки и бились о стены, как полоумные, несмотря на мои попытки объяснить, что я не ведьма и ничего им не сделаю. Пришлось три раза подряд читать «Отче наш» и демонстративно осенять себя крестным знамением. В конце концов орать они перестали, но общаться со мной тем не менее никто из присутствующих не захотел…
Везли нас долго. Сутки по крайней мере, точно. Причем всё это время только один раз покормить соизволили. Если один черствый батон на всех можно так назвать… Хлеб мы разделили по-братски, но толку от такой роскошной трапезы не было никакого. «Ну, злодеи немилосердные, подождите, вот я выйду!.. Мало вам не покажется…»
Следуя древней мудрости «хочешь есть — ляг поспи», я тихо дремала в своем углу под аккомпанемент своего же бунтующего желудка, когда меня растолкал хвостатый:
— Просыпайся, мать. Кажется, приехали… — Я зевнула:
— С чего ты взял?..
Он приложил ухо к деревянной стенке фургона:
— Снаружи шум. По-моему, это какой-то населенный пункт… — Хвостатый вытянул мордочку к окошку и принюхался. — Рыбой воняет. Море рядом, что ли?.. Или…
— Порт! — Я вспомнила, что Риган обозвал главаря шайки «портовой мразью». Ему можно верить, в проходимцах он больше других разбирается… Как там рыцарь со Спиртусом?.. Надеюсь, всё в порядке. Потому что в противном случае…
Дверь повозки распахнулась, и внутрь заглянул один из разбойников:
— Вылезайте!.. Быстро, кому сказал?..
Жалобно озираясь, пленницы потянулись наружу. Я выпрыгнула последней, с наслаждением разминая мышцы. Бандит подтолкнул меня в спину:
— Иди-иди! И без фокусов!..
— Руки убрал! — вскинулась я. — Рожа небритая!
— Вперед двигай!.. — разозлился он. — Выступаешь больше всех…
Я вздернула нос и зашагала в хвосте вереницы девушек, исподтишка оглядывая окрестности. Городок, я смотрю, немаленький. Народу полно… На запруженной повозками и телегами большой площади с деревянными мостками посередине трудно было найти свободное место. Наши похитители, привычно переругиваясь с местным отребьем, целенаправленно проталкивались к помосту. Оттуда как раз уводили очередную партию мужчин и женщин в цепях и лохмотьях. «Интересно, Кирий обо всём этом знает?! Они, я смотрю, особо не скрываются… сволочи!»
— Слышь, сестренка, — тихо шепнул из кармана крыс. — Ты им тут устрой показательное выступление — может, никто не купит?..
— Попробую, — кивнула я. Нас загнали на подиум. Я посмотрела вниз: надо же, да тут не только всякая шваль, тут и вполне приличные люди есть… все в мехах и брюликах, а глаза — ворье ворьем!.. И ведь, прохиндеи, так и шарят взглядом, так и шарят! Я себя просто куском колбасы на прилавке чувствую…
— А! Гнус! — радостно приветствовал идущего впереди нас главаря шайки «глава аукциона» — низенький приземистый мужичонка в черном бархатном камзоле. — Ну-ка, что ты нам тут привез?..