Мой судья
Шрифт:
— Его ждёшь. Конечно его. А он не придет. Ты знаешь, а ведь он тебя подставил. Использовал, чтобы получить нужные файлы, подобраться к Скворцовым. А ты не знала же, что родители твоей подружки имели подпольные казино. Ох, а всегда претворялись такими бедными.
— Ты врешь.
— Нет, Лиза была завидной невестой в отличии от тебя.
— Я считаю что время посещения вышло.
— Неправильно считаешь. Я выкупил сутки в этой комнате. Деньги у меня есть, Майя. Месяц назад разработал удачный проект. И сейчас я имею очень многое. А также связи за рубежом и в друзьях влиятельных людей.
—
— Свое хочу – не хочу оставь себе. Все оплачено. Ты моя на эти 24 часа. И даже если я захочу тебя трахнуть, я сделаю это, и даже никто не прибежит тебе на помощь. Зечек за людей здесь не считают. Хорошо, что полностью женский персонал. Уверен, были бы мужики то драли бы тебя как...
— Все! Хватит! Я не намерена это слушать! – начинаю стучать в двери и звать, чтобы выпустили. Но ничего. Никто не пришел.
— Я же говорил, что все оплатил. Прекрати сопротивляться мне, Майя.
Он подходит со спины, грубо впечатывает меня грудью в дверь, в то время, как его рука уже начинает лезть под резинку тюремных штанов.
— Похудела ты, осунулась. А ведь была такая красотка. Ну даже несмотря на все это, я все равно хочу тебя. Слишком сильно ты запала мне в душу. Ну или приглянулась члену. Увы, правдивого ответа сейчас не найти.
— Не трогай меня, нет! — но Рома затыкает мой рот ладонью, прежде чем забраться в трусики.
— Мы были отличной парой, Майя. И можем быть. Стань моей, просто позволь быть с тобой, и я вытащу тебя. Я сделаю все, что в моих силах. Подарю тебе свободу, независимость и возможность отомстить своему отцу.
Я ничего не отвечаю, а он резко разворачивает меня к себе лицом, хватает за ворот тюремной рубахи и тащит.
Затем опрокидывает на стол, мои руки в наручниках и я вообще не имею возможности сопротивляться. Стягивает штаны до колен вместе с трусиками и...
Евгений
Я догадался только потом, как жестоко со мной обошелся сыночек. В любви и на войне все средства хороши. Но не ожидал я такой подлости от него, не ожидал.
Слишком уж быстро после оглашения приговора моей пчелке Рома вернулся домой. Тут и стали закрадываться подозрения. Но доказательств не было никаких, чтобы предъявить ему.
— Спасибо, спасибо папочка, что ты спас меня. Я не знаю, кто это был. Представления не имею.
— Главное, что с тобой все в порядке, — рассматривал его тогда и не мог понять, вроде увечий было больше. Куда же они все подевались? И губа не разбита. Слегка видна ссадина, но на камере выглядело все совершенно по-другому. Рука перебинтована, но он ею нормально двигал.
— Ты ради меня засадил за решетку свою любимую девушку.
— Я вытащу ее оттуда. Я исправлю все. Только понадобится намного больше времени.
Прошло два месяца, я как сейчас помню наш последний разговор с Майей после оглашения приговора. Меня заставили! Заставили сделать выбор. И я совершил непростительную ошибку. Да мне и в голову прийти не могло, что Рома сможет придумать вот такой коварный план, чтобы разлучить нас с пчелкой навсегда. Шесть лет в колонии за пределами Москвы. Шесть лет лишения свободы. За что? За убийство, которое она не совершала!
Я один раз пришел к ней.
— Предатель! Иуда! Ненавижу тебя! Как ты мог? Ты обещал ведь! Обещал вытащить! Мне стоило нанять хорошего адвоката, а я решила поверить твоему. Ты специально нанял его, да? Что бы обвести меня? Что бы в итоге он же меня и уничтожил? Никольский твой друг? За что? Ответь мне!? За что ты так поступил со мной?
Никольский Федор Петрович – просто лучший адвокат. Но я и сам готов был его прибить, когда в место того, чтобы защищать Майю, он перешел на сторону Скворцовых, которые заплатили ему намного больше денег. У них был сговор с Легудой Игорем Олеговичем – лучшим адвокатом города. Тут я прогадал. Надо было Легуду брать в защитники, а не Никольского. Продажная тварь! Нашел несуществующих свидетелей и мою девочку приговорили. А я оглашал приговор. Поговорив прежде со Скворцовым « по душам».
— То, что ты трахаешь ее, это твое личное дело. Но ты же не пойдешь против неопровержимых доказательств? Твоя Майя завидовала Лизе. Твоя Майя отбивала у моей дочери всех парней. Ты же сам видел переписку между Лизой и Майей в соц сети?
— Это все ложь! Они были лучшими подругами!
— Ну факты, Жень. Факты.
— Ты сколько заплатил им всем, бедный и несчастный?
— Ну я же не должен афишировать истинное положение?
— Ты занимаешься подпольным бизнесом.
— У меня очень влиятельные друзья. Исаков один из них.
— Это ты организовал похищение моего сына, да?
— А вот к этому, Женечка, я вообще никакого отношения не имею. Тут мимо. Да адвоката и свидетелей подкупил, на этом все.
— И я должен поверить?
— Это твое право.
— Ветровская не виновна. Другой человек убил твою дочь, Скворцов.
— Виновна, поэтому и наказана. Нет у меня ни времени, ни желания с тобой спорить. Прощай, — закончил он разговор первым тогда.
Оправдываться перед Майей не мог да и не видел смысла. Ненавидит она меня. Да, хотел все исправить, но мне быстро перекрыли кислород, я уже даже хотел уйти с должности судьи, но подумал, и решил просто на время взять отпуск. Рома не переживал за то, что Майя сидит. Ни разу о ней не спросил, что оказалось очень странно. А еще у него стали появляться деньги. Он купил недавно новенький мерс, а сегодня уехал с утра в неизвестном направлении.
Я и решил узнать источник дохода своего сыночка, и когда залез в его ноутбук, прозрел. Он занимается хакерством. И вплотную работает с Исаковым. Не мог тот его похитить! Не мог! И тут мои догадки подтвердились!
32 Глава
Майя
— Прости, не смог сдержаться, — пытается меня притянуть к себе Рома, но я отшатываюсь от него, жаль, что руки сковывают наручники, так бы отвесила ублюдку пощечину. Еще и извиняется. Серьезно? После того как отимел меня как последнюю на столе? Нет, Ромочка. Извинения не приняты. Пытаюсь заглушить в себе боль и разочарование. Да, я знала, что он одержим, но не думала, что способен на насилие. Я и так сломлена. Так он решил меня добить окончательно.