Мой сводный мерзавец
Шрифт:
Лизе кажется это забавным, и она начинает расстегивать остальные, глупо улыбаясь своим мыслям.
Я без сомнений могу вырваться из ее коварных рук, но, если признаться честно, делать этого не хочется. Интересно узнать, до чего она сможет дойти в таком состоянии.
Даю ей волю делать со мной все, что она хочет. А девушка уже снимает с меня рубашку, с интересом рассматривая мое тело.
Я только за, пусть любуется, ведь я тоже не против посмотреть на нее, но пока ничего не предпринимаю.
—
От невесомых касаний начинаю терять рассудок, а то, как она облизывает свои пухлые губки, делает меня еще более напряженным.
Помню, что хотел отвести ее в ванную комнату, но оторваться от неё выше моих сил. Как бы я хотел, чтобы она вела себя со мной так же, находясь во вменяемом состоянии, но приходится довольствоваться этой странной ночью.
— Какая тебе нравится больше всего? — задаю вопрос, желая узнать ответ.
Она задумывается, прикладывает маленький пальчик к губам и прикусывает его. Ее улыбка такая беспечная, что в груди все сжимается.
— Та, что на спине, там…
Хмурится, вспоминает, а я не помню, чтобы ходил перед ней голым, она точно не могла видеть, если, конечно, не подглядывала, а зная Лизу, она могла пойти на такое, слишком любопытная.
Это не всегда хорошо, как показал этот вечер. Были бы мы в более тесных отношениях, я бы устроил ей не хилую взбучку, но сейчас не готов к скандалу.
— Шакал, — отвечаю за нее. — Хочешь посмотреть на него поближе?
— Да, очень хочу!
Не думал, что так все обернётся, но раз она хочет, то могу и показать. Лиза полна сюрпризов.
Поворачиваюсь к ней спиной, сразу ощущая теплые пальцы, что ведут по контуру татуировки.
Многих баб он пугал, не нравился, но я наколол его не для того, чтобы сучки текли. Он выражает мою суть, которую видели мои… Мои настоящие родители. Жалкий пес, безумный шакал, весь в своего вечно сидящего по тюрьмам ублюдка отца.
Сука, которая меня родила, в последствии часто так меня называла, иногда я слышу ее противный скрипучий голос во сне. И пронзительный крик годовалого ребёнка.
Из мыслей меня вырывают острые ногти, что проходятся по чувствительной коже на шее.
Вздрагиваю.
Моя девочка совсем разошлась и принялась массировать все, что видит. Я не особо люблю, когда ко мне прикасаются, особенно я не люблю, когда кто-то за моей спиной, но с ее стороны я не ощущаю никакой угрозы, хотя давний страх получить удар в спину все равно присутствует.
— Лиз… — не узнаю свой хриплый голос, прокашливаюсь. — Лучше не делай этого.
— Что именно не делать? — смеётся она, спотыкаясь о слова. — Он такой большой и страшный, как и ты сам.
Ухмыляюсь
Мелкая смелеет, и я уже чувствую лёгкий поцелуй на лопатке, именно в этот момент мое терпение лопается.
Накидываюсь на нее, нависая сверху, смотрю в мутные глаза, она точно не в себе, раз вытворяет такое.
Была бы трезвая, не подошла бы ближе, чем на метр, а тут такая смелость. Наглость я бы сказал, хотя возражений не имею.
— Артём… — мурлычет она мое имя, но я бы желал, чтобы она его выкрикивала. — Я так хочу…
В этот момент перестаю дышать. Тяжело сглатываю, ища в себе хотя бы толику контроля. А ей снова становится жарко, потому что она так и дергает за верх платья, желая, избавиться от него поскорей.
— Что? Что именно ты хочешь?
Лиза елозит подо мной, то и дело задевая мой ноющий член, не давая разумно мыслить. Ещё немного и мою крышу снесет окончательно. Может и хрен с ней?
— Не знаю, не понимаю. Хочу прижаться к тебе…
И она прижимается, сдавливает руками мою шею и тянет ещё ниже.
Платину срывает окончательно, я больше не имею сил сдерживаться, и я накидываюсь на нее с жёстким, требовательным поцелуем. Насилую ее рот, так, как всегда хотел, руками оглаживаю хрупкое тело, залезая под платье. Отрываюсь всего на пару секунд, чтобы отдышаться.
— Лиз, если ты не остановишься, я тебя трахну, ты понимаешь?
— Угу… — и снова улыбается, так беззаботно и наивно.
— Не понимаешь, — прижимаюсь лбом к ее. — Завтра будет очень плохо.
Завтра нас ждёт недопонимание, истерика и возможно слёзы. Она не простит, если я ее возьму, это будет последней каплей, но как я могу остановиться и снова не напасть на нее, когда она так ластиться, так эротично постанывает, когда я пробираюсь к мокрым трусикам и давлю на клитор. Она открывает рот и закатывает глаза, а я чуть ли не кончаю от подобного вида, как малолетний пацан, впервые увидевший женское тело.
Я так долго о ней думал, представлял, дрочил не единожды. И вот она со мной. Подо мной, просит меня избавить от зуда между ног.
Как я могу отказать такой красавице?
Избавляю ее от платья, пялюсь на сиськи в тоненьком лифчике, который совсем не скрывает ее сосков. Они идеально смотрятся в моих руках. Наклоняюсь и прикусываю, получая ещё один стон.
И все, башку срывает.
Хочу убедиться окончательно, целка ли она, для этого отодвигаю мокрую насквозь ткань и как можно аккуратней засовываю палец. Проверяю несколько раз. Или просто наслаждаюсь, делаю движения резче, пока она не дергается.
Ох, как же хорошо, как узенько. Я так и знал.