Мой сводный зверь
Шрифт:
Тахир озабоченно кивал:
– Да, с Эльдаром никогда не было легко. Я сам не знаю, как его умолять остаться здесь, никуда больше не уезжать и забыть о риске. Его образ жизни не делает его характер лучше. Но у него какое-то свое видение жизни, которого мне не понять. Только принять. Я стараюсь. Но не выходит.
Мда… Тахиру бы другого сына. Спокойного, любящего, с женой и внуками, чтобы уже перестать дергаться… Я помню его таким: добрым, понимающим, участливым. Мне всегда казалось, что в нем этого всего слишком много, и так важно отдать, поделиться. А не с кем.
Стало невыносимо жалко его. Он этого не заслуживал. И я, повинуясь порыву, подошла и обняла его, не найдя слов поддержки.
Я оставил мотоцикл на парковке и направился к приюту. Не самое милое место для детского дома. Зато не людное. Людей сюда не пускали – везде историко-заповедная зона. Ни охотиться нельзя, ни шашлыки жарить, ни на великах гонять, чтобы оборотням с ведьмами было спокойней.
– Эль! – Я обернулся на голос. Рус подъехал к стоянке и кивнул мне садиться в машину. – Иди сюда!
Друг изменился.
– А ты вырос, – усмехнулся я, отвечая на его рукопожатие через открытое окно. – Повзрослел как-то, стал солидней.
– Ну, про тебя вообще молчу, – пронзительно глянул на меня. – Поехали, дом покажу…
– О, ты дом построил? – восхитился искренне.
– Да-да, мы вместе мечтали, помнишь?
– Помню, – усмехнулся, усаживаясь. – Рад за тебя.
Мы о многом мечтали в детстве. О доме, в котором будем жить вдвоем – тоже. Только меня забрали из приюта, а Руслана – нет. Тахир делал все, чтобы мы виделись регулярно: брал Руса к нам на выходные, а летом – на все месяцы. Но детство кончилось, и мы все же разбежались.
– Как отец? – спросил он, выворачивая руль в сторону лесной дороги, начинавшейся за зданием.
– Нормально, – прозвучало неуверенно. Я и не знал особо, как он. Отец был скрытным в том, что касалось его личной жизни. Не любил распространяться. После смерти Полины он просто стал еще более замкнут. – Работает. Как-то живет…
– Надеюсь, проблемы не у него?
– Нет. Проблемы у моей сводной сестры. Помнишь Карину?
– Да. – И он настороженно глянул на меня.
Будучи совсем детьми, мы провели несколько летних каникул вместе. Рус недолюбливал Карину по понятной причине – вся моя жизнь крутилась вокруг нее, когда она была рядом. И лучшему другу это не нравилось. В очередное лето он не приехал.
А потом не приехала Карина.
После того, как Карины не стало, все вроде бы наладилось между нами. Мы стали видеться чаще. Я ездил к нему в казарму каждую неделю, забирал на выходные… Но мир уже тогда выцвел. Пока Руслана натаскивали, как служивого пса, выслеживать и устранять тех, кто выпал из системы, я познавал боевые искусства, учился владеть разным оружием и выживать в тяжелых условиях.
И даже не заметил, в какой момент наши полюса поменялись. Рус весь был про жизнь. Его не устраивало быть всего лишь пешкой в системе, и он пробовал ее на прочность. Я же перешел на сторону смерти, предав ожидания приемного отца и растратив неплохой потенциал для другого будущего. Тахир предлагал мне учебу, любые возможности,
– Так что с ней? Вы же не виделись черт-те сколько…
Я почувствовал в его тоне, что с годами неприязнь не прошла.
В общем, и повода не было менять отношение.
– Она неудачно вышла замуж. Теперь муж преследует ее, угрожает отобрать ребенка…
Руслан сосредоточенно засопел, глядя на дорогу.
– А я знаю о ней все, – усмехнулся вдруг.
– Правда? – Не ожидал.
– Думал, мало ли, ты захочешь о ней узнать, – пожал плечами. – Временами собирал о ней информацию. Но вот то, что она разошлась со своим адвокатом, не знал…
Я скорее поверю, что Руслан прекрасно знал, что она для меня значила. И почему я замкнулся – тоже. Поэтому и держал ее в поле зрения.
– …И вот ты наконец заинтересовался.
– Отец привез ее вчера к нам домой.
– Вот как? А она так и не знает, кто мы?
– Нет, – покачал головой, многозначительно глядя на профиль друга.
Он, как работник системы, понимал, что мы нарушаем закон.
– Не тяни, – нахмурился. – Мало ли, всплывет где-то…
– Она – не моя забота.
– А что же ты тогда тут делаешь? – усмехнулся он. – Брось, Эль. Надо забирать ее себе.
– Как у тебя все просто, – покачал я головой, хмурясь.
– Нет смысла усложнять. Она свободна. Да еще и у тебя в доме. Как ты еще держишься?
– Хреново, – процедил.
– Вот теперь вижу.
Мы как раз приехали к высоким воротам, и я получил возможность переключить внимание.
– Впечатляет, – проследил движение массивных створок и перевел взгляд на Руса: – Хвастаешь?
– Подаю пример, – не дал мне спуску.
– Так ты, может, уже нашел, кого сюда поселить?
– Тут ты меня опередил.
– Рус, непросто все, – помрачнел я снова.
– Согласен. – Он заглушил двигатель. – Пошли.
Хороший дом. Я оглядел его, прошелся вдоль. Пожалуй, он бы мог стать домом и моей мечты: тихо, никого вокруг, заповедная зона… Идеально.
– Пойдем? – кивнул друг на двери, и я прошел за ним внутрь.
– Хорошо тут у тебя, – улыбнулся, когда он зажег свет в гостиной. Ничего лишнего, как я любил. Но не пусто. Все так продумано, удобно, со вкусом… Настолько понравилось, что в груди аж защипало. Я прошелся по гостиной вокруг мягкого уголка, рассмотрел камин, огляделся в зоне кухни. – Очень.
– Кофе будешь? – довольно отозвался Рус от разделочного стола.
– Да, давай.
От барной стойки открывался новый ракурс на гостиную. Отсюда хорошо виден камин.
– Ты сам дизайн делал?
– Да. Это же мечта…
– Ну, теперь дело за малым, – подколол его.
– Дом построить проще, оказывается, – улыбнулся он. – И я тут практически не живу. Изредка. А хотелось бы уже переехать.
– Думаю, найдешь подходящую девушку. Тебе несложно будет.
– Так и найти, как показывает твоя практика, это еще далеко не все, – он оперся на столешницу, задумчиво глядя на меня. – Так что у Карины с мужем?