Мой талантливый враг
Шрифт:
– А как же его дружба с дядей? – спросил сомневающийся голосок в моем воображении.
С раздражением отложила фен, так и не высушив до конца волосы.
Винсент. Винсент. Винсент. Слишком много Винсента стало в моей жизни.
Быстро оделась, убрала в сумку грязную одежду, среди которой лежал ремень Винса. Спрятала его на дно и вышла из палаты. Захотел – забрал бы! А так у меня теперь есть памятный трофей.
– Или повод зайти к нему в гости! – снова разбушевался внутренний голос, и я даже прикинула на саму себя.
Диванчики в коридоре были пустыми.
Можно подумать, он бы
Не нужна…
Нужно скорее выбросить его из головы. Все, что он делает, он делает только ради себя и своей группы.
Повесила сумку на плечо и побрела в домик сестринства.
В такое раннее время да еще и в выходной мне почти никто не встречался по пути. Несколько студентов расстелили полотенца на траве и ловили последние осенние солнечные дни. Они мне даже что-то приветливое крикнули, и я неуверенно помахала в ответ.
– Садись к нам, Елена. – Похлопала по полотенцу девушка с дредами, и я неловко извинилась:
– Тороплюсь к подруге. В другой раз?
– Завтра зарядят дожди. Говорят, это последний такой день в году. Лови момент, крутышка-малышка!
Крутышка? Что это ещё за слово такое?
В любом случае у меня нет времени праздно загорать. Мне ещё нужно решать вопрос с жильем. Теперь у меня скопилось прилично денег, и я могу снять комнату рядом с академией, не вызывая своим тратами вопросов от отца. Спасибо Винсу и его команде. Хотя если бы не, меня бы не выгнали. Стоит поискать объявления о сдаче комнаты.
У информационного стенда я оборвала несколько номеров телефонов и убрала их в карман. Позвоню с видеофона Шай. Только придется ей что-то наврать, почему я так внезапно переезжаю. Или лучше воспользоваться университетским коммутатором?
Странности продолжились в гостиной нашего домика, где царило настоящее столпотворение.
– Это было нереально круто, сестра.
– Не знала, что ты та-ак можешь.
– Просто вау, Елена.
– Э? Спасибо…
Меня обнимали, невесомо чмокали в щеки, и только Виктория продолжала смотреть на меня с такой елейной ненавистью, что я чуть не задохнулась. Её губы не без труда выдали нервную улыбку.
– Ты можешь остаться в сестринстве. Считай, реабилитировалась.
Она бросила мне это в лицо, развернулась на каблуках и рванула прочь.
Меня что канонизировали за ночь? С ума сойти. Значит, мне не нужно думать о жилье? А то номера телефонов арендодателей до сих пор прожигают мне карман.
– А что у вас с Винсентом, – спросили меня из толпы, и я по голосу не узнала, кто ко мне обращался, слишком писклявый был тон, словно кто силой выдавливал из себя слова.
– С Винсентом? – переспросила я, оттягивая момент. – С Винсентом Вестерхольтом?
Я надеялась, что они имеют в виду какого-то другого Винсента.
– Да, с ним! – с вызовом спросила Виктория из дальнего угла гостиной.
Не далеко же она ушла.
– Мы временно зарыли топор войны, – отшутилась я.
Как именно мы его зарывали лучше не уточнять. Перед глазами проплывали все моменты последних дней. Дуэль, продолжение
Великие Музы, да мы не просто закопали топор, мы его сначала убили, а потом похоронили в темном претемном лесу.
К счастью, объясняться больше не пришлось, потому что заспанная Шайло шустро сбежала по лестнице, схватила меня за руку и потащила наверх в нашу комнату. Она затолкала меня внутрь, а затем быстро захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, словно кто-то по ту сторону ломился к нам. Выглядела она очень потешно, если не обращать внимания на круги и заметные припухлости под её глазами. А ещё на столике стояла грязная чашка с кофе, и по кругам внутри можно было догадаться сколько раз мой подруга спускалась на кухню за добавкой.
Надеюсь, она не из-за меня провела бессонную ночь.
– Мы сегодня же купим тебе видеофон. Самый дешёвый, но ты всегда будешь со мной на связи, Лена, – строго предупредила Шай, и чувство вины мгновенно захватило меня.
Я же так и не объяснилась с ней после её прослушивания, а просто сбежала. Не пришла ночевать, а потом и вовсе загремела в лазарет. Одни только Музы ведают, что ей наплел Винсент, когда пришел за моими вещами.
– Прости меня, Шай, все так закрутилось, и я…
– Ни слова больше, – она подлетела ко мне и заключила в объятья. – Я обидела тебя своим танцем, вот и ты сбежала. Виктория сказала, что ты даже съехать хотела. Прости меня, Лена. Я не должна была брать ту музыку, не спросив. Не должна была напоминать тебе о маме.
– Эм, что?
Мне пришлось долго успокаивать подругу и объяснять, что её выступление не имеет ничего общего со странностями в моем поведении, и это мне нужно перед ней извиниться за свой побег. К счастью, Виктория внезапно помиловала меня и разрешила остаться в сестринстве. Интересно, чего это будет мне стоить? Не думаю, что она так просто сдастся и перестанет отравлять мне жизнь.
Зевающая Шай очень внимательно слушала мой рассказ про Мари Коч, контрабас и выступление в клубе. Большую часть я опускала. Слишком уж сложно было обернуть в слова ту непонятную химию между мной и Вестерхольтом. А вот про нападению и бутылку пришлось ничего не скрывать, все равно Шайло могла увидеть что-то в эфире.
Новость её сильно поразила, а значит, о случившемся известно только тем, кто был на концерте. А ещё дяде и нескольким представителям закона. Хорошо. Чем позже отец узнает о чокнутом фанате, тем больше шансов у меня закончить учебный год в академии, а не на дому.
Мы ещё долго болтали, обсуждали её роль в постановке и моё выступление в рок-группе и легкое переутомление. Я назвала это именно не так. Не говорить же подруге, про своё истощение.
Шай делилась ожиданиями от предстоящих изнурительных репетиций, и я по-хорошему завидовала ей. Весь этот мандраж, ожидание, выступление. Ко мне это ещё не скоро вернётся. Кто знает, насколько Амадей отстранил меня он конкурсов в академии.