Мой типаж
Шрифт:
— Да, — утвердительно ответил я, — Работа не пострадает.
— А если командировка?
— Я уже ищу медсестру, приходящую в помощь. Не переживай, я свою работу знаю и не подкачаю. Наоборот, думаю надо готовиться к расширению, так как мне нужны будут деньги, и думаю не маленькие, буду сейчас искать сбыт активнее.
— Ты серьёзно? — удивился Дэн.
— А, похоже, что я шучу?
— У нас сейчас мощности и так на пределе работают.
— Ну, значит пришла пора расширяться.
— Хорошо, я подумаю, — согласился Дэн, — Я кофе хочу, тебе принести?
— Да, — кивнул я.
Дэн ушёл, а на меня снова обрушилась паника.
Наш разговор слегка отвлек меня, но сейчас я снова ощутил
— Операция закончилась. Мара сейчас в реанимации. Там она пробудет сутки. Осколок удалили, кровоток восстановили. Надежда, что она будет ходить появилась. Все узнаем позже. Операцию она перенесла хорошо. Так что идите домой. Приходите послезавтра.
От этой новости, у меня подкосились ноги, Дэн не дал мне упасть и усадил на стул. Голова шла кругом, но я все же спросил:
— А позвонить завтра я могу?
— Конечно, утром, как и обычно, — сказал доктор.
— Спасибо вам огромное, — от души поблагодарил я его.
— Не переживайте, мы за ней присмотрим.
— Спасибо ещё раз, — поблагодарил доктора уже Дэн.
Доктор кивнул, развернулся и ушел. Дэн опустился на стул рядом со мной и сказал:
— Поехали нажремся.
— Да, — тихо сказал я, — Это мне сейчас и нужно.
Глава 40. Мара.
Утром перед операцией я была абсолютно спокойна. Медсестра и врач пришли, рассказали, что они будут делать, и как вообще будет проходить операция. Рассказала риски, но что мне от этой информации? Самое худшее уже случилось, сейчас же будет решаться вопрос: буду я ходить, или нет. Так как сейчас, я этого делать не могу, остается слабая надежда, на благоприятный исход. Я подписала, как смогла документы, разрешающие докторам оперировать меня и меня начали готовить к операции. Когда меня уже переложили на каталку, страх понемногу начал опутывать меня своими щупальцами. А когда я увидела в фойе больницы Руслана, то рядом с ним позволила себе отпустить мужество и показать себя такой, какая я сейчас есть. Я боюсь, да я просто в ужасе, холод пробирал меня до самых костей. Больше всего я боюсь, что больше не проснусь и не смогу никогда прикоснуться к мужчине, которого люблю, не смогу увидеть моих ребят, не смогу жить в принципе. Я попросила Руслана поцеловать меня, и он со всей осторожностью, прикоснулся к моим губам своими губами. Мое горло перехватило от страха, и я не смогла ему сказать, что люблю его, хотя хотела это сделать, и уже давно. Поэтому меня увозили от него, а он так и не узнал, насколько он мне нужен, и как сильно я его люблю.
Оказавшись в операционной, меня перенесли на стол, яркие огни хирургических ламп ослепляли меня. Я зажмурилась, и хирург, склонившись надо мной, немного приглушил яркость.
— Мара, не волнуйтесь, мы постараемся вам помочь, — спокойно сказал он.
— Сейчас вы должны начать считать от десяти до единицы, — сказал анестезиолог, и с этими словами накрыл мой нос и рот маской.
Я начала считать:
— Десять, девять, восемь, семь… — дальше я поплыла в водовороте.
Я плыла и плыла, огромные мотки ваты, в которых я плыла, постоянно касались меня. Меня кружило в белом свете, иногда я слышала какие-то слова, но не понимала их значения. Меня постоянно кружило в ярком свете и
— Мара, Мара, открывайте глаза, — кто-то будил меня, но я не хотела просыпаться. Мне было тепло и уютно.
— Ммм — пробурчала я.
— Мара как вы себя чувствуете? — спросил этот же спокойный голос.
— Как дурра, — почему-то ответила я.
— Ну, иногда всем надо так себя почувствовать, — без тени усмешки ответил голос.
Я приоткрыла глаза, рядом на стуле сидел доктор, который вводил меня в наркоз. Я поняла, что я лежу на животе и уже не в операционной, а в реанимации.
— Все прошло хорошо, — сказал доктор, — Теперь отдыхайте и не пытайтесь переворачиваться.
Я кивнула и снова закрыла глаза, слабость была просто дикая. Проснулась я только на следующий день, когда ко мне пришел мой хирург.
— Мара, как вы себя чувствуете? — он в это время осматривал меня.
— Мне тяжело лежать на животе, — призналась я.
— Знаю, но выбора пока нет, я не могу вас пока положить на спину, мы только убрали осколок.
— Как прошла операция? — вдруг спохватилась я.
— Хорошо, мы все восстановили, сегодня придет невролог и проведет тест на чувствительность.
— А когда меня переведут из реанимации в палату?
— Думаю, еще пару дней мы вас понаблюдаем, потом можно будет о чем-то говорить.
— Руслан уже знает? — я была уверена, что он звонил и ни раз.
— Да, я ему все рассказал. Он был здесь все время, пока шла операция и только после того, как я сказал, что все прошло успешно, он и его друг ушли домой.
— Спасибо вам большое, — искренне сказала я.
— Надеюсь, что вы будете ходить, — сказал врач и ушел.
Вечером пришел невролог и провел тест на чувствительность. Не знаю, что он увидел, но спустя пару минут он удовлетворенно сказал:
— Ну, вам теперь предстоит трудный путь к восстановлению. Не думаю, что сможете бегать, и скорее всего, будет небольшая хромота, но ходить будете, если возьметесь за себя.
Эти его слова сломали плотину моей терпимости, и она взорвалась.
Я разревелась и не могла успокоиться. Я смогу восстановить свою жизнь и мне не придется отказываться от многих вещей, которые я люблю. Трудности, связанные с тем, что мне придется учиться ходить заново, меня совсем не пугали, наоборот, я хотела этих трудностей. Я хотела как можно скорее приступить к реабилитации. Рядом со мной будет мужчина, которого я люблю, мне все по плечу. Я не собиралась сдаваться и жалеть себя. Облегчение и радость поглотили меня, и я, немного успокоившись, поблагодарила доктора. Он улыбнулся мне и ушел. Долгие два дня тянулись медленно, но на третий день меня, наконец, спустили, обратно, в мою палату, но пока не разрешали перевернуться на спину.
Глава 41. Руслан.
Мы приехали к дому Мары запарковали машины и вызвали такси. Пока такси ехало, я зашёл в дом, накормил котяру, убрал его лоток и со спокойным сердцем поехал бухать. По пути написал сообщение отцу: «Операция прошла успешно, о результатах будет известно позже». Он тут же ответил: «Мы с матерью не сомневались ни минуты. Теперь напейся». «Уже едем», ответил я ему, и выключил телефон. Мы заехали, в какой-то ресторан, не особо заморачиваясь рейтингами и отзывами клиентов. Главное, что там были места, готовили еду, и там была водка. Большего нам и не было нужно. Официант принес меню, и мы заказали море еды и две бутылки водки. Когда нам все принесли, мы просто молча чекались, пили и ели. Долгие годы дружбы не позволяли нам чувствовать неловкость из-за этого. Каждый сидел и думал о своем. Только после первой бутылки меня хоть немного, но отпустило. Мозг, Слава Богу, расслабился, и мы начали разговаривать.