Мой учитель Лис. Тетралогия
Шрифт:
— Джентльмены, — попытался остановить нас швейцар у входа, — отель не принимает гостей.
— Майкл, объяснись, я очень занят, — попросил меня месье Ренар, с такой невероятной ловкостью исчезая в дверях, что мы со швейцаром почувствовали себя идиотами одновременно.
— Что это было, парень?
— Мой учитель, месье Ренар, — ответил я.
— Скажи-ка ему: в отель нельзя, у нас важный гость ожидается. Чего непонятного?
— А я-то тут при чём? Он внутрь прошёл, его и задерживайте. Мне и тут за шиворот не капает, — вдруг возмутился я.
Нервы
— Я его, конечно, найду, но сначала… — Едва здоровяк в швейцарской ливрее попытался ухватить меня за воротник, как на дороге показались огни мятущихся фар и практически к порогу вывернул, скрежеща шинами, новенький электромобиль.
Следом за ним стали парковаться кебы, набитые полицией. Как я понимаю, операция всё-таки началась. Пока швейцар решал, что же для него важнее — задержать меня или встречать почётного гостя, мне удалось не столь элегантно, как моему наставнику, но тем не менее вполне уверенно прошмыгнуть в двери.
Лис стоял у напольных часов, точной копии Биг-Бена (будь он проклят, задолбал уже!!!), а вокруг Лиса прыгали двое служащих отеля — мужчина и женщина, пытающиеся со слезами на глазах уверить гостя, что ему здесь не место. Надо ли говорить, что он попросту игнорировал их старательные потуги, не поведя бровью и не удостаивая взглядом. Быть может, это и впрямь было бы довольно занятным зрелищем, но в это время в отель вломился довольно тучный молодой человек с криком:
— Который час, дьявол вас раздери?!!
— Без трёх минут семь, — вежливо обернулся месье Ренар и вдруг замер, изменившись в лице. — О, Жан Вольман, сердце моё, ты ли это? Не верю глазам своим, сколько же лет мы не вместе, друг мой возлюбленный?!
С этими словами он бросился на шею мужчины, как я понимаю — нового французского посла, и начал при всех душить его в объятиях. Посол вырывался, хрипел, брыкался, как упрямый мул в армейской упряжке, но разорвать стальную хватку Лиса не мог никак. Хотя очень и очень пытался.
— Я вас не знаю!
— Жан, не мели ерунды!
— Меня зовут Анри, никаких Жанов в нашей семье сроду не было. Вы ошибаетесь, и отпустите уже меня!
— О, джентльмены! — Мой учитель пустил слезу, обернувшись к подоспевшему инспектору Хаггерту и его верному спутнику доберману. — Он не узнаёт меня, что делать? Как же мне быть, моё сердце разбито на мелкие осколки, которым позавидовала бы любая фарфоровая посуда, что мы везём из Китая, однако я могу…
— Нет! Две минуты, мне пора пройти в мой номер. Отпустите же меня, психопат! Вы больной, вам в ветеринарную клинику надо!
— Вы только что назвали меня животным, месье? — вдруг холодно отступился Лис.
— Кончайте ломать комедию, Ренар, — примиряюще вступился инспектор, но сержант Гавкинс неожиданно встал на нашу сторону, оскалив зубы. Ньютон-шестикрылый, как же он предсказуем…
— Сержант, вы слышали слова этого
— Никогда не думал, что… А-а, к чёрту! Да, сэр, располагайте мной, — прорычал честный доберман, и его праведную обиду не мог остановить даже сам инспектор.
Месье Ренар умело сыграл на его комплексах, а доберманы, как известно, упёртые псы, их так просто с цели не собьёшь. И французский посол это понял.
— Джентльмены, я приношу всем вам самые искренние извинения! Не только от себя лично, но и от лица всей Франции. Если я могу как-то компенсировать ваши чувства, казна моей страны с радостью примет эти расходы. А теперь не позволите ли мне удалиться, уже без одной минуты семь…
— Лично я готов к примирению, у меня отходчивая душа. — Широко улыбаясь, Лис вновь обнял француза, с долгими чмоками целуя его в обе щёки. — Что ж, Гавкинс, вы же не против решить дело миром?
— Да отпустите меня уже-е, — взвыл посол, бросая полный отчаяния взгляд на циферблат часов. — Все на пол, сейчас рванёт! Мы все умрём!!!
Повинуясь его безумному воплю, легли практически все, кроме моего учителя (меня он удержал за ворот пиджака) и опытного инспектора Хаггерта. Раздался бой часов…
— Арестуйте этого человека, — негромко попросил мистер Лис, как только стих бой курантов. — Он организовал «покушение» на себя же, чтобы добиться дополнительных преференций в диалоге наших государств. Попытка «убийства» нового посла Франции наверняка бы всколыхнула всю Европу, и наша королева изо всех сил пыталась бы замять скандал. А известная французская поговорка гласит: «Те, кто начинает со скандалов, заканчивают академиками».
— Доказательства, Ренар, — буркнул инспектор Скотленд-Ярда.
Вместо ответа Лис сделал шаг к часам, поковырял когтем в замке и откинул дверцу, прямо под циферблатом, скрючившись в три погибели, сидел пожилой человек, связанный по рукам и ногам. На голове у него лежала связка динамита, снабжённая хитрым механизмом, тянущимся проводками к часам. Все замерли, боясь даже дышать…
— Изменить настройку несложно, лично мне хватило двух минут, пока парочка на рецепции искала, в какой комнате они поселили «мою подругу мадам Ле Пен». За это время я вскрыл часы и убедился, что старик в безопасности. Поверьте, это было нетрудно, куда сложнее…
— Дедушка-а!!! — как мне показалось, фальцетом взревел фикус в углу холла, и в то же мгновение маленькая девочка в неприметном платье бросилась к часам. Остановить её никто не смог, да, честно говоря, и не пытался. Племянница старого дворецкого бросилась на шею пленника Биг-Бена.
— Откуда она тут взялась? — тихо выдохнул я.
— Талантливая девочка, даже я был уверен, что она сидит дома, — с некоторой долей восхищения признал мой учитель. — Вот же мартышка…
— Дедушка, я нашла тебя! Идем домой, — рыдала крошка Кристи, маленькими пальчиками развязывая узлы и обрывая разноцветные проводки.