Мой век – двадцатый. Пути и встречи

Хаммер Арманд

Когда предложения были прочитаны, министр нефтяной промышленности Фуад Кабази похвалил ’’Оксидентал” за ее предложение. Глава одного из нефтяных гигантов, присутствовавший на церемонии, повернулся к своему местному представителю и недовольно прошептал: ’’Почему нам не пришло это в голову?”

В феврале 1966 года фирма ’’Оксидентал” получила две концессии. Американский посол Давид Ньюсом так сформулировал реакцию нефтяных гигантов по этому поводу: ’’Справедливо отметить, что появление на сцене ’’Оксидентал” не было тепло принято другими фирмами”, — заявил он.

От первого из наших участков, как от безнадежного, отказался получивший его на первых торгах консорциум, состоявший из фирм ’’Шелл”, ’’Амерада”, ’’Марафон”

и ’’Континентал”. На вторых торгах ’’Оксидентал” была одной из семнадцати претенденток на этот участок. На второй участок претендовало только семь фирм. От него отказалась компания ’’Мобил”, истратив миллионы долларов на сухие скважины. Отчеты наших геологов по обоим участкам были весьма обнадеживающими. Я считал, что нам следует верить в удачу, запастись терпением и, не нервничая, приступить к выполнению программы бурения.

Все инстинкты Джина Рида восставали против этой, как ему казалось, чрезвычайно опасной затеи: ’’Ливия не для нас, доктор, — прямо сказал он мне на заседании правления. — Этот район под силу только гигантам. Такой маленькой фирме, как ’’Оксидентал”, здесь нечего делать. Нам с самого начала не следовало ввязываться в это дело, а теперь самое время отказаться, пока мы не разорились”.

На первых этапах поисков нефти в Ливии слова Джина постоянно звучали в моей памяти. Первые три пробуренные нами скважины оказались совершенно сухими и съели три миллиона долларов в добавок к двум миллионам, потраченным на сейсморазведку. Пять миллионов было огромной потерей для фирмы, которая, по оценке банка ’’Чейз Манхэттен”, стоила не больше 48 миллионов. К Джину присоединились и другие члены правления. Нашу деятельность в Ливии стали называть ’’причудами Хаммера”. После семи месяцев дорого обошедшихся нам неудач появилась реальная угроза бунта совета директоров.

Однако в ноябре 1966 года нам повезло: мы наткнулись на нефть на первом участке размером 610 квадратных миль. Поисковая скважина начала выдавать примерно по 15 тысяч баррелей нефти в день, заняв второе место по производительности в истории Ливии. В течение последующих нескольких месяцев на этом участке были пробурены еще восемь скважин, которые вместе с первой выдавали на поверхность по 97,5 тысяч баррелей нефти в день. Мы назвали это месторождение Огильским.

Чтобы дать представление о ценности нашей находки, достаточно сказать, что добыча нефти во всем штате Калифорния в то время составляла только 900 тысяч баррелей в день.

Нефть этого месторождения оказалась исключительно высокого качества, с очень низким содержанием серы - менее четверти процента. В то время промышленно развитые страны как раз начали беспокоиться о загрязнении окружающей среды выхлопными газами. Мы знали, что наша ’’сладкая нефть” поможет снизить количество выхлопных газов в атмосфере и будет с радостью встречена в Европе и Соединенных Штатах.

Замечательную находку на Огильском месторождении затмили события, происходившие одновременно на нашем втором участке, расположенном недалеко от первого. Применив новую технологию сейсморазведки, мы в ноябре 1966 года получили результаты, свидетельствовавшие о том, что фирма ’’Мобил” поторопилась отказаться от этой концессии. К тому времени Огильские скважины уже начали качать нефть, поэтому совет директоров не возражал против выполнения программы разведочного бурения на втором участке. Я приказал начать ее осуществление в марте 1967 года. Через шесть недель первая пробуренная на этом участке скважина, которую мы расположили прямо на площадке покинутого фирмой ’’Мобил” лагеря, наткнулась на новое месторождение и начала выдавать более 43 тысяч баррелей нефти в день. В нефтяной промышленности подобные месторождения называют ’’рифами”. Это залежи огромного количества

нефти, находящейся под таким давлением, что она сама течет из скважины без помощи насосов. Мы обнаружили первый риф в Ливии. Вскоре мы наткнулись на второй, а затем и на третий. Второй обеспечивал получение 17,6 тысяч баррелей в день, третий оказался самым крупным когда-либо найденным в Ливии

месторождением. Мы получали с него по 75 тысяч баррелей в день.

В то время необработанная нефть продавалась по три доллара за баррель. Независимая инженерная фирма ”Де Гойлер энд Макноттен” подсчитала, что в ноябре 1967 года добываемые резервы нефти ’’Оксидентал” в четырех месторождениях составляли более 3 миллиардов баррелей. Мы не были больше мелкой рыбешкой и прочно заняли достойное место среди законодателей морских глубин.

Один из гигантов уже появился из водной пучины и старался найти способ нас проглотить. После открытия Огильского месторождения ко мне пришел с визитом президент фирмы ’’Эссо-Ливия” Хью Винн. Он принес с собой плеть и пряник — необходимые атрибуты коммерческих переговоров.

Сначала он поздравил меня с открытием Огильского месторождения и мы вместе посмеялись над фиаско ”Мобил”. После этого он пригрозил мне плетью, спросив, как я собираюсь продавать нашу нефть. ⁹У вас нет ни трубопроводов, ни хранилищ, ни перерабатывающих заводов, ни точек розничной продажи, — говорил он. — Вы полностью зависите от гигантов, а у них самих скопился избыток непроданной нефти”.

Хотя он говорил как один из гигантов, трудно было отрицать справедливость приведенных им фактов. Затем он протянул мне пряник, демонстрируя свое великодушие.

Фирма ’’Эссо-Ливия” готова предложить ’’Оксидентал” сто миллионов долларов за половину ливийской нефти и забирать всю нашу нефть для переработки на своих заводах и продажи через свою сеть розничной торговли.

Это предложение вызвало у меня смешанные чувства. С одной стороны, мне не хотелось попадать в объятия одного из гигантов, особенно после того, как мы в одиночку сражались с превосходящими силами за победу в Ливии. Инстинкты подсказывали, что нам лучше оставаться одним. С другой стороны, сто миллионов наличными представляли собой огромную прибыль для небольшой независимой фирмы. Она была вдвое больше тогдашней стоимости ’’Оксидентал”. Очевидно, мне нужно было передать это предложение совету директоров.

Они как один за него ухватились. После коротких переговоров была заключена сделка.

Но она так и не состоялась. Президент фирмы ’’Эссо-Ливия” передал подписанный нами договор на одобрение совету директоров головной фирмы ’’Стандард ойл оф Нью-Джерси”, заверив меня, что это простая формальность. Не выслушав меня и не извинившись, совет директоров отказался его утвердить. Подозреваю, что они решили проучить маленькую рыбешку, оставив с тремя миллиардами баррелей нефти без сети для розничной торговли. Мне передали слова одного из членов правления: ”Мы старались заключить сделку с Армандом Хаммером, но вся беда в том, что он ничего не понимает в нефтяном деле”.

Гигантская рыба решила отсидеться на дне пруда.

После объявления о нашей удаче на втором участке она снова появилась на поверхности.

На этот раз ко мне с визитом пришел Сиро Вазкез, директор головной фирмы ’’Стандард ойл оф Нью-Джерси”. Он был не один. С ним в

Лос-Анджелес приехала целая бригада руководителей и юристов, всего человек семнадцать. Они заняли целый этаж отеля ’’Хилтон” в Беверли-Хиллс. По понятным причинам вначале я не относился серьезно к их предложению. Однако Вазкез заверил меня, что на этот раз переговоры будут вестись иначе и что он имеет все полномочия своего совета директоров.