Мой выбор
Шрифт:
— Вам видней. Но может вас все таки проводить?
— Нет. Не нужно.
Алиев вышел из машины, закрыв дверь. Возле подъезда, на лавочке, сидели традиционные для России пенсионерки. О чем-то переговариваясь, они время от времени косились на Алиева. «У-у-у, старые калоши, — подумал Алиев, — и чего вам дома не сидится?». Он прошел мимо них, не поздоровавшись и даже не повернув головы. Он считал ниже своего достоинства здороваться и вообще замечать их. Он не любил русское население, считая их отбросами и средством обогащения, от стариков же, как он считал, вообще никакого толка.
Открыв дверь подъезда, он вошел и стал подниматься к себе на этаж.
Бабушки, сидящие возле подъезда, даже не обратили внимания, на высокого молодого человека в черном спортивном костюме и черной бейсболке, надвинутой на глаза. Они продолжали обсуждать криминальную обстановку в стране, даже не подозревая о том, что сейчас произошло.
Малыш сидел дома, развалившись на диване и переключал каналы телевизора. Ничего особенного он не искал, просто пытался найти хоть что-то, что может отвлечь. Недавняя драка на стадионе, заставляла задуматься. Что такое произошло у него в душе, из-за чего, начинали переворачиваться все его представления. В его голове, перемешалось все. Сейчас, совсем не, кстати, он вспомнил слова Шторма о том, что нужно распускать группу, иначе всех ждет печальный конец. Все навалилось и теперь эти проблемы, легли и на его плечи. Если честно, Малыш не хотел брать на себя, никакой ответственности, ему хотелось поступать так, как он хочет, не завися ни от кого и не от чего и самое главное, чтобы от него, никто не зависел.
Зазвонил мобильный телефон, и Малыш протянув руку, взял его.
— Да. — Ответил он.
— Ну и что, — раздался веселый голос Кила, — так и будешь сидеть и ждать, пока не произойдет что-нибудь грандиозное.
— А-а, это ты? Привет. Я ничего не жду, сижу дома и смотрю ящик.
— Понятно. А то я думал, может, ты прилета марсиан ждешь или прихода к власти белых.
— А что, еще не пришли? — Малыш зевнул в трубку.
— Ну если у твоей страны будут такие войны, как ты, которые никуда не ходят и ничего не делают, то не видать нам власти белых, как своих ушей.
— Ты мне звонишь, чтобы мораль прочитать?
— И за этим тоже, — рассмеялся в трубку Кил, — Шторм увидел, что тебя нет, сказал тебе позвонить, ты ему нужен.
— Подожди, подожди, — Малыш вскочил с дивана, — где меня нет?
— Во блин, тебе что, ничего не сказали? Сегодня митинг, начало в 12–00. Полчаса осталось.
Малыш посмотрел на часы и кинув трубку на диван, побежал одеваться. Надев футболку, он схватил джинсы, сунул одну ногу в штанину и услышал далекий, словно доносившийся откуда-то издалека, крик.
— Чего?
На том конце, раздался оглушительный смех.
— Так ты едешь?
— Само собой. Практически собрался, так что не отвлекай.
— Хорошо, тогда ждем.
Малыш закончив разговор, одел наконец джинсы, обулся и принялся искать ключи.
— Мам, — крикнул он в комнату, — где мои ключи?
— Смотри там, где ты их оставил.
— Легко сказать, — пробурчал он себе под нос. — Мам, у меня времени нет, закрой за мной дверь.
Из комнаты вышла мама Малыша и посмотрела на него.
— А если я куда-нибудь уйду? Как ты домой попадешь без ключей?
— Через балкон залезу, — отшутился Малыш. — Ладно, мам, приду и найду их.
Малыш поцеловал ее в щеку и выскочил из квартиры.
— Антош, только не поздно, — раздался ему вслед голос.
— Хорошо, — крикнул он в ответ и выскочил из подъезда.
Через пятнадцать минут, он подъехал к месту сбора и практически бегом направился к площади, где должен был состояться митинг. Народу собралось немного, человек пятьдесят-шестьдесят, но к площади продолжали стекаться люди, некоторые из них, держали в руках транспаранты и плакаты. Из толпы вынырнул Шторм и подошел к Малышу.
— Ты куда пропал?
— А мне кто-нибудь сказал? — Начал было возмущаться Малыш, но Шторм перебил его.
— Потом поговорим. Вот держи, — Шторм протянул Малышу листок. — Прочитай сейчас, потом во время митинга выступишь.
Малыш растерялся, но листок взял.
— А почему я?
— А кто? — Шторм кивнул в сторону парней. — Там одни или малограмотные, или дурные. Доверишь одним, так они до вечера по слогам читать будут. Другим, так наговорят всего, потом не расхлебаешь. Во-общем давай, ничего такого, там нет. Жестко конечно, но не жестоко, в рамках дозволенного. Просто выйди, четко прочитай и все.
Шторм хлопнул его по плечу и улыбнулся. Вместе, они пошли к собравшимся людям. Малыш принялся читать то, что было написано на листке. Текст начинался словами: «Соратники! Братья! Русский народ!»
Через пять минут, начался митинг. Его открыл координатор одной из местных организаций, националистического толка. За то время, что он выступал, Малыш успел несколько раз прочитать текст и уже мог спокойно, без запинок произнести его с трибуны. Он последний раз, негромко, с выражением, прочитал текст и, убедившись, что все нормально, стал слушать, о чем говорят выступающие. Митинг был направлен против коррупции, затянувшей местную власть подобно паутине. Выступающие не боялись, называть конкретные фамилии, в черный список попал и мэр города, и депутаты городской думы и многие другие, имеющие политический вес, люди.
Малыш перевел взгляд с трибуны на собравшихся людей. Основную часть составляли пенсионеры, именно та часть населения, которая больше всего страдает от действий сегодняшней власти. Присутствовала молодежь, а также люди постарше, по всей видимости, проблема коррупции волновала всех и всякого.
Пока Малыш разглядывал собравшихся, к нему подошел Славян.
— Здорово, чего не подходишь? Пришел, встал в сторонке…
— А-а-а, — махнул рукой Малыш, — как угорелый мчался сюда, с пеной у рта, а мне сразу с ходу, вручили вот это. — Он помахал листком.