Мой звёздный тиран
Шрифт:
В глазах темнеет от паники. Сжимаю в пальцах скользкие шелковые простыни, а по лицу вниз течет вспененная слюна.
— Вдох, — Айрон выскальзывает из меня.
Я хриплю, не в силах закрыть рот, и он вновь всаживает в мою глотку член до самых яичек.
Вместе с ужасом внизу живота ноет все сильнее и сильнее. Горячая кровь приливает к истерзанному лону под жестокими и неумолимым толчками Айрона и пульсирует в опухших складках.
Кислород кончается в легких, фрикции Айрона ожесточаются, боль растекается
Мычу, хрящи стягивает попыткой сглотнуть, и Айрон издает клокочущий стон, вжимаюсь в мое лицо:
— Да, вот так…
Я ухожу во тьму обморока на несколько секунд, а затем меня из нее выкидывает в отвратительную реальность, в которой я кашляю отплевываюсь и размазываю по щекам вязкую густую слюну.
— Ялур, — голос Айрона скучающий, — прекратить атаку и принять предложение о переговорах.
— Слушаюсь, мой Лорд, — отвечает сухой мужской голос.
Я недоверчиво прижимаю тыльную сторону ладони к влажной и скользкой щеке и медленно моргаю. Закрыть рот я еще не в состоянии.
— Ты сопроводишь меня, — Айрон поднимается с колен на ноги и вытирает член краем тонкого одеяла, — в рабском ошейнике.
Глава 6. Скромница
— Тебе идет, Крошка, — Айрон убирает руки с моей шеи, на которой застегнул широкий ошейник из черной кожи. — Ты будто создана для него.
Стою перед ним на коленях и молчу. Мне не то что говорить тяжело, мне сглатывать больно.
Я и подумать не могла, что близость между мужчиной и женщиной бывает такой грубой и жестокой.
Сам говорил о ласке, но обращает ее в животную похоть, в которой нет нежности, трепета и волнения.
Айрон встает, обходит кровать и перед ним раздвигаются стеновые панели. Подхватывает с полки матовую черную коробку:
— Я в комплекте с тобой заказал еще кое-что, — возвращает к кровати и садится.
Я не думаю, что в коробке меня ждет что-то приятное. Я не дура и мне хватило после члена в глотке понять, что Айрон — настоящий мудак и что не стоит от него ждать ничего хорошего.
Вряд ли там букетик ромашек.
Эта рогатая сволочь точно припасла очередную гадость. Айрон усмехается, будто уловил мои злые мысли и открывает перед моим лицом коробку.
Я недоуменно вскидываю брови.
На бархатной подложке лежит золотой тюбик и непонятная черная конусообразная штучка на узкой ножке, что переходит в круглое плоское основание.
— Нравится?
— Что это? — недоверчиво спрашиваю я.
Айрон расплывается в самодовольной улыбке, которая не обещает ничего хорошего. Когда его глаза вспыхивают предвкушением, у меня сердце сначала замедляет бег, а потом бухает вниз камнем и подскакивает
— Пробка для твоей попки.
— Что? — сглатываю я, и глотку саднит тянущей болью. Голос осипший. — Пробка?
— Анальная пробка из кантарискойго обсидиана, — Айрон улыбается шире. Ему нравится моя реакция. — Редкий камушек с особенными свойствами.
Единственное, что я сейчас могу, так это спрятаться под кроватью, но это глупо.
— Кантариский обсидиан медленно увеличивается в размерах от тепла, — тихо говорит Айрон.
Я не могу даже моргнуть от возмущения и стыда.
— Растянет твою попку, Крошка, — Айрон пробегает пальцами по пробке.
— Зачем?
— Что за глупые вопросы?
— Нет… — охаю я. — Только не туда…
— А я хочу и туда, — безапелляционно заявляет Айрон. — Каждую твою дырочку хочу.
Меня пробирает дрожь от его потемневшего взгляда.
— Разворачивается, — Айрон недобро щурится. — И на четвереньки.
Из-под кровати достанет, а отбиться от рогатого изврашенца не получится. Он большой, сильный и может быть очень жестоким, если ему сопротивляться.
— И нас еще ждут на переговорах, Крошка. Не тяни время.
Сжимаю челюсти до скрипа зубов и неуклюже, путаясь в подоле платья разворачиваюсь на коленях к Айрону спиной. Какой стыд.
На судорожном выдохе опускаюсь на четвереньки, закусив губы.
— Ближе, — за бедра подтаскивает к себе. — Вот так.
Затем задирает подол, похлопывает по попе, и слышу, как щелкает крышечка тюбика.
— Расслабься, — недовольно отзывается Айрон, когда я непроизвольно сжимаю промежность.
Ее все еще тянет болью.
Выдыхаю, пытаясь расслабиться.
Влажные скользкие пальцы с нажимом пробегают между ягодиц. Задерживаю дыхание. Густая смазка проникает в тугие мышцы теплым онемением.
— Ты со всех сторон миленькая.
Я краснею до кончиков ушей, и ойкаю, когда Айрон одним уверенным движением проталкивает в узкое колечко мышц пробку.
Распахиваю глаза. Попа сжимается, но ей сомкнуться мешает каменная ножка. Странное ощущение.
Пробка мягко распирает и тянет меня изнутри мягким теплом.
— Не надо… — шепчу я, когда Айрон давит на основание пробки и с тихой усмешкой пошатывает его.
Тянущий дискомфорт уходит глубже во внутренности, врастает в них медленным давлением.
— Теперь ты готова к переговорам, — Айрон оправляет юбку.
Я оборачиваюсь на него через плечо.
— Я пойду вот так?
— Да, — Айрон закрывает коробку. — Такая вся скромница с пробкой в попке.
Молчу несколько секунд и поднимаюсь на ноги. Не сохранить мне достоинство и честь, и мне придется признать, что я всего лишь кукла для гадких игр Высшего, которому нравится унижать, насмехаться и чувствовать превосходство над слабыми.