Моя анимежизнь. Том 2. Золотая Неделя
Шрифт:
Хэруки вскочила, завладела пультом. «Miki Matsubara – Stay With Me». Тоже хорошая песня. 96. Фукуда-сан с криком «Да что это такое!» нашлепала на пульте следующую песню. «Yoko Oginoma – Eat You Up». Эта была подинамичнее, но результат тот же – 96. Теперь я понимаю, почему Хэруки и Фукуда-сан торчат в караоке часами. Победителя просто невозможно определить.
– Да сколько можно! – закричал Кейташи, вырвав у них пульт. Набрал какую-то песню, – Первый куплет поешь ты! – ткнул он пальцем в Фукуду-сан, – Второй-ты! – указал на Хэруки, – Припев и третий куплет
Девушки согласились. Хэруки взяла свободный микрофон. Начался проигрыш. «Junko – Yagami Bay City». Офигенно! Девичьи голоса органично дополняли друг друга, подруги выкладывались на полную. Автомат показал 100. Подруги дали друг другу пять.
– Вот она мощь командной работы! – победно прокричал Кейташи, подняв кулаки к потолку.
Внезапно все обратили взгляды на меня. Все это время я сидел и не отсвечивал, хрупая печеньками.
– Одзава-сан, ты еще не пел, – укоризненно произнесла Фукуда-сан. Хэруки согласно кивнула:
– Да, Иоши, это нечестно. Ну-ка держи! – протянула она мне микрофон.
Выбора нет, да? Ладно, я и не рассчитывал молчать весь вечер. Песню присмотрел уже давно. К сожалению, каверы Хатсуне Мику на «Король и Шут» и «Гражданскую оборону» еще не изобрели, поэтому придется обойтись кое-чем постарше. Я взял микрофон, пультом выбрал нужную песню. Заиграл знакомый практически каждому жителю бывшего СССР проигрыш. Надпись на экране «Takiko Kato – Hyaku-man-bon no bara». «Миллион алых роз».
Закрыв глаза, я с улыбкой слушал такой знакомый мотив. Открыл глаза, читая подсказки с телевизора, запел на японском. Меня хватило до первого припева. Пошло все к черту!
– Миррион-миррион-миррион арых роз…
Оставшуюся песню допел на русском, по памяти. Из-под закрытых век текли слезы. Родина, мы обязательно увидимся снова. Я не забыл тебя.
Открыв глаза, увидел ошарашенные лица друзей. Спалился!
– Иоши, это ты сейчас на русском пел? – спросила Хэруки.
Я кивнул.
– Ничего себе! А откуда ты его знаешь? – продолжила допрос она. И что ответить?
– Русского я не знаю. Слышал когда-то по радио эту песню на русском в такси. Естественно, я не запомнил всех слов. Просто подбирал похожие на слова звуки, – развел я руками. Прокатит?
– Вот оно что! Получилось здорово, Иоши. Я тронута. Песня звучала так, будто она идет от самого сердца! – похвалила меня Хэруки с довольной улыбкой, стреляя глазками в Фукуду-сан. Это тоже своего рода соперничество? Мол, «мой парень поет лучше твоего»? Кстати, а лучше ли? Посмотрел на телевизор – 89. Символично!
Поблагодарив за комплимент, я вернул Хэруки микрофон, приземлился на диван. Надо быть осторожнее. Со школьниками отмазка прокатила, но мало ли, кто может услышать подозрительно хорошо знающего русский школьника. Какой у них тут аналог КГБ? Оно, конечно, Горбачев, но холодная война еще не закончилась.
Девушки спели еще по нескольку песен, потом, уже по моей просьбе, снова дуэтом. В промежутке Кейташи снова попробовал спеть ту же песню, улучшив результат до 67. Отдали должное
– Как тебе мое пение, Иоши? – напрашиваясь на похвалу, спросила меня Хэруки.
– Просто великолепно. Я наслаждался каждой секундой! – вполне искренне ответил я ей.
– Ты тоже приятно меня удивил. Эта песня про цветы, да? Ты выбрал ее специально для меня? – со светящимися глазами спросила она.
Нет, но как я могу ответить иначе, когда ты смотришь на меня вот так? Такая маленькая безобидная ложь ведь не считается?
– Да, – с улыбкой кивнул я девушке.
Расстались у моста. На прощание она крепко меня обняла. Такие объятия по мне! Постояв в обнимку пару минут, мы разошлись по домам. Какой прекрасный день!
На крылечке меня уже с недовольной миной ждал Сакамото-сан. Помнит про рыбку хвостатый.
– Ну не дуйся, мне тут вообще-то супер-приятные обнимашки обломились! Будешь так на меня смотреть, больше не пойду на рыбалку, понял?
Повоспитывав питомца, зашел вместе с ним в дом. Достав из раковины голову форели, кинул ее в миску. Сакамото-сан принялся за дело с довольным урчанием. Так, что там дальше по графику? Ах да, листовки. Переодевшись в гандам-мерч (и чего я так взъелся на него в первые дни «попадания»? Шмотки как шмотки), положил листовки в рюкзак. Туда же отправил найденный в ящике стола клей. Готов! Заодно по пути зайду в минимаркет. Надо бы приготовить чего-нибудь к приезду бати. Проголодается поди с дороги. Якисоба, думаю, будет в самый раз.
Выйдя из дома, дошел до перекрестка. Выбрав дорогу, прошел вдоль нее, приклеивая листовки на доски объявлений. Уткнулся в железную дорогу. В принципе, за ней по идее уже другой район. Не пойду туда. Пройдя вдоль железки, свернул на параллельную прошлой улицу. Так, методом малярной кисти, обошел весь свой район. Осталось еще несколько листовок. Зайдя в минимаркет, спросил продавщицу, могу ли я оставить их здесь. Она сказала, что у нее нет нужных полномочий и сходила за менеджером. Что за проблемы на ровном месте? Менеджер выслушал мою просьбу, улыбнулся и разрешил. Я пошел вглубь магазина, выбрал нужное, вернулся к кассе. Менеджер лично пробил покупки, в конце с улыбкой протянул мне дисконтную карту на 2 %. Сказал, что это в благодарность за решение «мусорного вопроса». Узнал, получается. С улыбкой и поклоном поблагодарил его и покинул магазин.
Дома надел цветочный фартук (заразился от Хэруки), быстренько пожарил якисобу. Попробовал. Неплохо. Подождать батю? В животе протестующе заурчало, и я решил не ждать. Доев, помыл посуду. Раздался звонок в дверь. Все-таки надо было подождать! С улыбкой на лице и легким мандражом в сердце, пошел открывать дверь. Моя первая встреча с отцом!
Глава 5
Открыв дверь, сильно удивился, потому что за ней стоял Аоки Ринтаро. Облом! Видимо, пришел знакомиться с батей. Поклонился-поздоровался, сказал ему: