Моя блестящая леди
Шрифт:
— Вам не надо просить. Просто передайте ему, что я сама приняла решение, как только узнала. Скажите… что мое вчерашнее признание… было совершенно искренним.
***
Тюремная повозка была набита соломой, продувалась ветром и скрипела. Розалинду бесцеремонно сунули туда. Она сердито оскалилась на Бирнса, но тот лишь холодно вскинул бровь, с вызовом посмотрел на Гаррета и скрылся из вида.
— Простите, — пробормотал новый глава Гильдии, помогая ей подняться. —
Розалинда пожала плечами, садясь на узкую доску, и встретилась взглядом с мужчиной напротив. Мордекай пошевелился в цепях, щеголяя подбитым глазом, и уставился на ее свободные запястья, словно не понимая, что она тут забыла.
Гаррет закрыл дверь, и свет потускнел. К тому времени, как завели двигатель, ее глаза привыкли к полутьме, чтобы разглядеть мрачное лицо Мордекая.
— Значится, седня мы оба попляшем. — Он улыбнулся, демонстрируя разбитую губу. — Скоро узнаем, жив ли твой братец.
Роза не стала делиться новостями, а просто сложила руки на коленях и опустила взгляд. Живот подводило от беспокойства. Мысль о казни ужасала. На мгновение показалось, что ее стошнит, и она беспокойно заерзала на сиденье. Дыхание перехватило.
«Не думай об этом. Убери все в ящик для неприятных воспоминаний и не думай».
Мордекай сверлил глазами ее макушку.
— Как они тя поймали?
Ей не хотелось с ним говорить, но по крайней мере так она перестанет думать о грядущем. Повозка покатилась, и Роза вцепилась в сиденье.
— Я поддалась эмоциям.
Он тихо рассмеялся.
— Эмоциям? У тебя их нет. Я еще не встречал настолько хладнокровной стервы.
— Жаль, что это не так.
Повисла тишина.
— Итак, они нас заполучили. Кто остался? Вряд ли мои парни выбрались живыми?
— Некоторые выжили. Однако Ночные ястребы окружили оперу.
Он хмыкнул.
— А твой брат?
Ей не хотелось вспоминать о еще одной своей ошибке. По той самой причине гуманистов возглавляла Роза, а не Джек.
— Их с Ингрид еще не взяли.
— Это ни хрена не значит! Джек тока болтает, но я знаю, он че-то скрывает под тряпками. В деле я его не видел.
— И не увидишь, потому что все его тело обожжено кислотой. — Работа Балфура. Наказание за то, что она выбрала Нейта. К тому времени, как Роза очнулась в горячке и с новой рукой, было слишком поздно. Балфур остыл и даже немного раскаялся, но вред был уже нанесен. — Теперь его кожа слишком чувствительна. Он испытывает боль при резких движениях, хотя, если надо, может поторопиться.
— Думаешь, они с верфульфеном смогут продолжить наше дело?
Розалинда вскинула голову.
— Ты же их ненавидишь.
Мордекай медленно пожал плечами.
— Вы никада мне особо не нравились. Ниче не изменилось. Но мы тут. Моих мехов больше нет. Мы ударили по ним сильнее, чем те и не снилось, но че есть, то есть. Остались лишь твои гуманисты. И я ненавижу
Роза так много раз спорила и сражалась с этим мужчиной.
— Мы оба натворили дел. Я должна была рассказать о своих планах тебе и твоему брату, как ты и просил. — Она глубоко вздохнула. — Позволила гордости и недоверию влиять на свои решения, вместо того, чтобы все продумать.
В его черных глазах мелькнул интерес.
— Эт че, извинение?
— Другого не получишь, — отрезала она.
Он рассмеялся.
— И теперь ждешь, будто я скажу, что не должен был выступать против тебя? Еще чего.
— Я понимаю, почему ты так поступил.
— Столько лет… — Мордекай зажмурился и оперся на деревянную стену. — Меня заперли в анклавах и заставили служить в обмен на руку, которой я даже не хотел! — Он поднял железную кисть, сжал пальцы в кулак и уставился на металл. — Сказали, что за это я должен отработать пятнадцать лет. Пятнадцать лет в том аду. — Он резко засмеялся. — И вдруг ты со своими обещаниями. Я хотел действовать. Отомстить. А ты просила ждать, строить проклятую металлическую армию. — Мордекай сплюнул. — Я проработал с металлом больше десяти лет. А твои затеи заняли бы еще три года. Я не мог столько ждать.
— Если бы подождал, может, мы бы тут не сидели.
— Ага. — Он машинально потер синяк на лице, потом поморщился. — А у тя лихой удар с правой. Никогда не видел тя в деле. Ловко дерешься. — Он поскреб ногтем большого пальца губы и задумался. — Эшелону позарез нужен Меркурий, да?
Роза кивнула.
— Так зачем ты им сдалась?
Его взгляд стал удивительно проницательным.
— Не понимаю, о чем ты.
— Я видел, как тот денди тебя сюда подсадил. Что бы ты ни задумала, ему это не нравится. — Мордекай прищурился. — Так че?
Он решил, будто она что-то задумала. Розалинда отвернулась.
— Сдамся в обмен на жизнь Линча. Им нужен Меркурий, они его получат.
— Че? — удивился Мордекай, а затем хитро улыбнулся. — Я ж говорил, что женщина не должна управлять. Эмоции приведут тя на смерть.
— Я знаю.
Он покачал головой.
— Значится, голубокровный. Проклятый Ночной ястреб.
— Самый известный Ночной ястреб, — поправила она.
— Ага. И все же кровосос.
— Раньше я тоже так думала. — Она зажмурилась и прислонилась к стене. — Они не такие, как представители Эшелона.
— Нет?
— Нет. — Роза улыбнулась. — Если тебе станет лучше, подозреваю, что угроза Эшелону не мы с тобой, а Ночные ястребы. Им не нужно собирать армию, она у них уже есть.
Роза помолчала, а когда открыла глаза, встретила его взгляд.
— Ты в это веришь?
Несмотря на браваду, ему нужно было услышать ее мнение. Знать, что их смерть не напрасна.
— Я так думаю.
— Ты не так плоха, када не строишь из себя ледышку. Жаль. Мы могли бы сработаться.
Она невесело усмехнулась.