Моя чужая дочь, или Сюрприз для богача
Шрифт:
— Да. Я тоже давно здесь не был.
— Почему?
— Дела.
Последовала небольшая пауза.
— А вам, как я слышал, нездоровилось? — снизошёл до меня Сергей Михайлович.
— Немного. Но теперь всё в полном порядке.
— Очень рад.
И снова наступила тишина.
Не зная, что добавить, чтобы вызвать собеседника на откровенность, я продолжила медитировать на звёзды. Однако очень быстро обнаружила, что в этот раз они ни капли меня не успокаивают. Скорее, наоборот. Каждая секунда промедления лишь нагнетала обстановку, увеличивая скопившееся во мне напряжение. Пришлось брать быка за
— Если честно, я пришла сюда не за умиротворением. А за вами. Чтобы поговорить...
— ...об этом? — звонко шлёпнув мягкой пластиковой папкой по столику, вмиг изменившимся тоном осведомился Дегтярёв.
Переход оказался настолько неожиданным, что я аж подпрыгнула, невольно приняв вертикальное положение. А затем, взяв себя в руки, осторожно открыла первую страницу, рассчитывая увидеть какие-нибудь фотографии с Вадимом и собой в главной роли... Но наткнулась на голый текст, разобрать который при практически полном отсутствии освещения было физически невозможно.
— Что это?
— Статья. Распечатка с электронного новостного портала. С подробнейшим описанием нашей с вами сложившейся ситуации и событий, ей предшествующих. Не узнаёте?
— Я впервые её вижу!
— А разве не вы её не одобряли?
— Нет! Я не имею к этому никакого отношения!
Обвинения Дегтярёва оскорбили меня до глубины души, и я невольно повысила громкость, пытаясь придать больше веса собственным словам — однако Сергей Михайлович никак на это не отреагировал.
— Что, неужели и журналистам никаких материалов не передавали?
— Нет!
— Уверены? — он плавно поднялся, вперив в меня испытующий взгляд. — Может, рассказали свою историю кому-нибудь за чашкой кофе? В кафе или на встрече выпускников? Так, вскользь. Потому что к слову пришлось.
Тут я вспомнила про Катьку — и у меня засосало под ложечкой.
— Только подруге, — призналась, сглотнув.
— Она журналист?
— Нет! В смысле, да — но в данной ситуации это не имеет значения! Она бы никогда так со мной не поступила!
— Тогда кто?
И я замялась, судорожно прикидывая, чем мне грозит раскрытие роли Вадима в рождении Наины... По всему выходило, что ничем. Однако выложить этот козырь мне было не суждено.
— Запомните, ради денег и славы люди готовы пойти на всё, — назидательно обронил Сергей Михайлович, посчитав мои размышления за колебания ввиду отсутствия возражений. — Кстати, вашу подругу, часом, не Катей зовут?
— Как вы догадались? — я удивлённо вскинула голову.
— Предположил. Автор статьи — Катарина Ленц. Псевдоним, наверное. Но откуда-то же он должен был взяться.
— Это её настоящее имя.
— Вот оно как? Любопытно. И не страшно ей писать в открытую?.. Впрочем, неважно. Меня это не касается. Со своей подругой разбирайтесь сами. Ни мстить, ни вмешиваться я не собираюсь. Мне и так всё ясно... Кроме одного. О чём же вы хотели со мной поговорить, если не о своём предательстве?
— О нас, — выдала с облегчением.
Не думала, что он так быстро мне поверит! Да и за Катьку было немного боязно...
— О той ночи? — только и хмыкнул Дегтярёв, снова потеряв интерес к нашей беседе. — Предсказуемо. Но вы правы. Нам есть что обсудить. Боюсь, я поторопился перевести наши отношения на новый уровень. Сначала мне следовало узнать вас получше...
— И что теперь? Мне паковать вещи?.. — упавшим голосом спросила я.
Уж слишком безжизненной получилась речь Сергея Михайловича. Какой-то шаблонной. Что совсем не радовало.
— Необязательно. Вы можете остаться няней у Наины. Как мы и договаривались изначально. Или закончить работу с ней — и уехать. Выбор за вами. Но лично я против вас ничего не имею.
В последней фразе мне почудилась какая-то горечь — и сердце пустилось в пляс.
Дегтярёв не хотел задеть меня своим безразличием! Даже не испытывал ничего похожего! Он изображал его! Притом не ради необходимости дистанцирования, а чтобы меньше переживать из-за неизбежного расставания. Так сказать, заранее готовил себя к разочарованию. Ведь любая нормальная женщина в подобной ситуации предпочтёт уйти, громко хлопнув дверью. Вот только у меня была одна крошечная, но веская причина, чтобы поступить иначе.
— Я бы с удовольствием осталась. Но есть проблема. Которая, собственно, и привела меня сюда... Я беременна.
Естественно, первой реакцией Дегтярёва был шок. Окаменев, словно вмиг разучившись дышать, он переваривал эту новость секунд тридцать. Однако мне торопиться было некуда. И потому я терпеливо ждала, безропотно позволяя ему проникнуться всей важностью поданной информации.
Наконец, Сергей Михайлович отмер. Не глядя на меня, поднялся на ноги и медленно, как робот с заржавевшими шарнирами, повернулся ко мне. А у меня аж мурашки по спине побежали — так жутко выглядела его высокая фигура на фоне вышедшей из-за облака луны...
— Значит, Вадим всё-таки был прав на ваш счёт, — устало заключил он, с очевидной неохотой сфокусировавшись на мне. — Вы немногим лучше Марины. Вам нужен не я и не дети. Вам нужны лишь деньги и статус моей жены.
— Вы заблуждаетесь, — отрезала я.
С досадой, что не упомянула Вадима первой. Который явно успел наплести про меня невесть что. Но сейчас это уже не имело значения. Расскажи я о его роли в нашей истории раньше, со всеми подробностями, Дегтярёв, может, и прислушался бы к моим словам. А теперь это будет выглядеть жалким оправданием. Попыткой утянуть за собой на дно чем-то не угодившего бывшего.
Похоже, своему юристу он доверял больше, чем мне. Что было, в принципе, логично. Вот только надежды не внушало. И я решила бороться иначе.
— Ваши деньги мне не нужны, — продолжила, тоже встав с кресла. — Как и какой-то мифический статус. Вы — возможно. Потому что мне тоже было с вами хорошо. Хотя тут трудно утверждать наверняка. Мы слишком плохо друг друга знаем. Зато одно могу сказать точно: для меня нет ничего важнее детей. И я полагала, что в данном вопросе наши мнения совпадают. Затем и сообщила о вам беременности. Думала, вы захотите поучаствовать в жизни своего второго ребёнка. Раз уж с первым вышла небольшая накладка. Нагнать упущенное... Ну вдруг? Но я просчиталась.