Моя чужая роль
Шрифт:
«Всё правильно. Это избавит нас обоих от ещё большей боли в будущем.»
Под ногами качалась земля, в грудь лупили с двух сторон — крест и сердце, за спиной визжала гитара. Было так больно, как будто она спалила до сухих ожогов каждый сантиметр кожи, каждый нерв дрожащего тела.
«Господи, как же сейчас больно ему, если даже мне выть хочется?»
Тропинка перешла в плитку парковой аллеи, потом под ногами застучал паркет коридора, Стеф толкнула дверь комнаты и поняла, что она заперта.
«Я же сама её закрыла.
Она развернулась и медленно побрела в мужское крыло, сняла туфли у его двери, взяла в руки и тихо вошла. Нащупала на полу сумку и куртку, подняла, случайно зацепив локтем что-то на столе. Оно со звоном упало на пол, силуэт на кровати шевельнулся, замер и вскочил, схватив её в объятия.
— Стефани, малыш, я тебе всё объясню! — он крепко обнял её, стал покрывать поцелуями лицо и волосы, жарко шепча: — Милая, солнце моё, у меня с ней ничего не было, клянусь! Я люблю только тебя, поверь мне, пожалуйста, поверь!
Он отодвинулся, заглядывая в её лицо, Стефани осторожно провела пальцами по его щеке, тронула уголок губ, посмотрела в его глаза так, как будто видит их в первый раз.
«Ради тебя я отказалась от собственного солнца. Убеди меня, что я не ошиблась.»
— Я тебе верю, Крис.
— Спасибо, малыш, — он принялся целовать её, ластиться, как кот, прижимаясь всем телом. — Я люблю тебя.
«Скажи «я люблю»…»
Она беззвучно всхлипнула, ощущая в груди ледяной кусок стали, попыталась вытолкнуть из себя эти слова, но получались только невнятные хрипы.
— Стеф, малыш, оставайся сегодня у меня? Я не смогу тебя сейчас отпустить, это выше моих сил! Попробуешь?
Она почувствовала, как жжёт кожу спрятанный под пайтой тяжёлый крест, сказала «да» и наконец разревелась, прижимаясь к груди Криса и цепляясь за него, как утопающий за лезвие. Он уложил её, укрыл, крепко прижал к себе и не размыкал объятий до самого утра.
А она так и не уснула.
ГЛАВА 7, 51-й день съемок
Когда запели птицы, Стеф решила, что утро уже настало, и тихо выбралась из объятий Криса. Бесшумно оделась, взяла туфли в руки и пошла в свою комнату. Дверь была незаперта, Мари спала, на кровати Стеф валялись вещи, которые она вчера второпях выбрасывала из сумки в поисках аптечки.
«Аптечка, да, было бы неплохо.»
Ныло всё тело, голова гудела, левая лодыжка покалывала при каждом шаге, болели ладони. Она оглянулась на чемодан Мари — рыжая уже успела собрать вещи, а шуметь не хочется… И тут она заметила жёлтый листок на своей тумбочке, наклонилась, вчитываясь:
«Я положила свою аптечку тебе в сумку.
Только попробуй мне сегодня всё не рассказать».
Стеф благодарно улыбнулась и действительно нашла в своей сумке всё, что нужно. Пошла в душ, включила
Чёрные круги под глазами, поцарапанные ладони, сбитые колени, знак Зверя на заднице, синяки от ладоней Криса на плечах… след от поцелуя Стивена на шее.
«Почти сошёл. Единственное, что у меня есть от тебя и что никто не в силах отобрать. Скоро совсем исчезнет.
Сделаю на этом месте татуировку, иероглифы «не-моё-солнце».
Буду всем врать, что там написана какая-нибудь пафосная хрень про удачу.»
Она провела по нему кончиками пальцев, ощутив в груди короткую дрожь ледяного ножа. Он не исчез, он всё ещё причинял боль.
Стефани открыла аптечку, намазала синяки и ссадины, выпила таблетку от головы, стала натирать ногу обезболивающей мазью, чуть не потеряв равновесие. Её качало, то ли от усталости, то ли от духоты душевой.
«То ли от того, что на глаза попался крест Стивена. Фамильная реликвия, которую он отдал ради того, чтобы я больше не портила ему жизнь.
Всё нормально, меня больше не побеспокоит мой кошмар, я больше не побеспокою своего ночного музыканта, мы с ним оба больше не будем нервировать Криса. Моего парня, которого я люблю. Всё нормально.
Почему тогда так больно?»
Она согнулась, прижимая ладонью то место, где засел нож, глубоко вдохнула и с трудом выровнялась. Криво улыбнулась, выдавливая на пальцы обезболивающее, провела длинную дорожку от солнечного сплетения до горла, опёрлась о раковину и тихо истерично рассмеялась.
«Не поможет. Соберись, тряпка, переживи этот день и беги отсюда со всех ног, а потом напейся и попытайся забыть свой самый главный вопрос и самую главную проблему. Если сможешь. Если алкоголь не окажется так же бесполезен, как и зелёные таблетки.»
Таблетки! Мысль об успокоительных показалась очень интересной, но Стеф сразу себя одёрнула — она обещала Стивену, что не будет их пить сегодня. Скоро запись. И он там точно будет.
«Я должна спеть хорошо. Я обязана. Это меньшее из всего, что я могу для него сделать, но если не сделаю даже этого, я буду последней дрянью.»
Она ещё раз умылась и стала одеваться, занесла вещи в комнату, взяла ноутбук и пошла к Крису. Он ещё спал, светлые волосы рассыпались по подушке, расслабленное лицо выглядело милым и детским, мускулистая загорелая рука казалась бронзовой на светлом одеяле.
«Очень красивый парень. Отличный актёр. Милый и обходительный молодой человек. Но я люблю его не за это.
А за что? Где те мелочи, о которых говорил Стивен? Что в Крисе особенного, необыкновенного, сводящего с ума? Где то, за что я его полюбила? Ведь не за красивые глазки же, меня никогда особенно не волновала внешность людей!