Моя девочка
Шрифт:
Все произошедшее между ними этой ночью отозвалось странным захватывающим чувством внутри. Девушка прислушалась к себе. Попа ощутимо ныла, мышцы ног слегка ломило, но в целом, она чувствовала себя отдохнувшей и бодрой.
Мужчина подошел к тумбочке, взял с неё телефон и ответил на звонок, слегка нахмурив брови, при этом, даже не удостоив Дашу взглядом.
— Да, Рита. Говори.
Она непроизвольно съежилась, и отползла на свою половину кровати, натянув на себя одеяло до самых ушей. Вдруг стало так невыносимо стыдно за свое вчерашнее поведение. Страшно представить, что Олег мог о ней подумать. Взять и попросить о таком, словно
Но как бы там ни было, она ни о чем не жалеет. Она должна была попробовать это с ним. Узнать, какого это все с мужчиной, которого любишь. Любишь по-настоящему. И который тоже, если не любит, то очень хорошо относится. Уважает. Проявляет заботу. Который готов был даже убить её обидчиков… От этих мыслей в груди девушки снова невыносимо защемило. Она недостойна такого мужчины. Из-за неё он едва не стал убийцей. Или даже стал, просто щадит её чувства, и не говорит всей правды. На глаза снова навернулись слезы. Она не имеет права оставаться рядом с ним. Он заслуживает лучшего.
Только вот она как всегда все испортила. Благодаря своему эгоизму, ввела Олега в очередное заблуждение, дав повод считать, что её намерение уйти — несерьезно. Как теперь снова переубедить его?
Мужчина закончил разговор и, положив телефон обратно, наконец, обратил на Дашу свое внимание.
— Доброе утро, — негромко произнес он, присаживаясь на край кровати, и убирая одеяло с её лица. — Ты как?
— Все хорошо, — ответила Даша, едва подавив желание отобрать у него одеяло и снова укрыться им с головой. — Нам… надо поговорить, Олег.
— Вечером обязательно поговорим, — согласно кивнул он. — Сейчас я тороплюсь.
— Нет, Олег, я только хотела спросить на счет того, что произошло вчера, — торопливо затараторила девушка. — Ты ведь несерьезно говорил, что не отпустишь меня теперь к маме?..
— Еще как серьезно, — прохладным тоном заверил он.
Даша растерянно замолчала. Она не знала, что ответить на это, как ему возразить. Но Олег не намеревался дожидаться её реакции. Он поднялся с кровати, прошел к шкафу, вытащил оттуда плечики с идеально выглаженной темно-синей рубашкой, снял её и принялся надевать на себя.
Покончив с этим, и застегнув на брюках ремень, он взял с тумбочки свой смартфон и направился к выходу из комнаты. Уже на пороге остановился, обернулся, и пристально посмотрел на притихшую Дашу.
— Сегодня вечером ты мне все расскажешь, — его голос отдавал металлом, и спорить с ним в этот момент показалось просто невозможным.
Мужчина снова не стал дожидаться ответа девушки, и покинул комнату, закрыв за собой дверь.
После его ухода Даша еще долго сидела на кровати неподвижно. Отчаяние захватило её с головой, хотелось плакать, но слез не было. Сколько еще стыда и позора ей предстоит вынести? Казалось, проще наложить на себя руки, чем рассказать ему правду. Увидеть осуждение в его взгляде. Или, скорее, презрение. Как же она ненавидела себя в этот момент! Слабую, трусливую, эгоистичную, неспособную совершить хотя бы один мужественный поступок в своей жизни. Ведь он имеет право знать. После всего, что сделал для неё, он имеет право знать всё. И она
Неизвестно, сколько еще времени она просидела бы так, изъедая себя уничижительными мыслями, если бы в комнату не заглянула Надежда.
— Даш, доброе утро, — поздоровалась она с мягкой улыбкой на губах. — Идем завтракать?
Вот и Надежда так добра к ней. Знала бы она, что за человек перед ней на самом деле. Вряд ли смотрела бы сейчас на Дашу с таким теплом. И разговаривать вряд ли захотела бы.
— Спасибо, я не голодна, — бесцветным голосом отозвалась девушка, попытавшись выдавить из себя дружелюбную улыбку.
— Даш, — женщина тут же изменилась в лице и тяжело вздохнула. — Ты вчера ничего толком не ела. Таким образом, ты желудок себе испортишь, а Олег Владимирович потом будет ругать меня.
Ну вот и снова… Даша ведет себя, как эгоистка, а страдают другие люди. Сначала отец, мама… Теперь Олег. Своих насильников Даша не жалела, хоть и не считала, что их вина соизмерима с полученным наказанием. А вот дочек Рината было жалко. И теть Зину… Очень жалко. Да и Лизку жалко, чего уж там… Они ведь все ни в чем не виноваты. Потерять близкого человека — ужасно. Кому, как ни Даше это знать. Нет ничего страшнее на этом свете. Подумать только, скольким людям она принесла несчастья. Одним только своим существованием. И даже прекратить это самое ненавистное существование не могла. Иначе причинит еще больше боли своей маме. А теперь и Олегу тоже.
Да, она должна все ему рассказать. Он вправе знать, что она за человек. Ради кого на самом деле он едва не совершил убийство. Или, возможно, даже совершил… Если бы только она рассказала ему всю правду раньше! Но ведь она не могла рассказать! Никак не могла. Какой-то замкнутый круг. Может, и правда, так суждено было случиться? В конце концов, она ведь не просила его их убивать! Господи, да она даже представить себе не могла, что он способен пойти на такое!
— Идем, Даш, — продолжала уговаривать её Надежда. — Хоть просто чай попьешь? Или компот тебе сварю? С желудком шутки плохи.
— Хорошо, — снова постаралась улыбнуться ей девушка. — Я сейчас спущусь.
Время до вечера летело так быстро, что Даше казалось, будто кто-то специально тайком от нее постоянно переводит часы вперед. Она старалась больше не думать о предстоящем разговоре с Олегом, обреченно приняв свою участь. Сегодня он узнает всю правду о ней, и… Девушке даже страшно было представить, как он отреагирует. Вряд ли станет высказывать вслух всю степень своего разочарования, слишком уж он благороден для этого, но как раз именно это и пугало Дашу больше всего. Скорее всего, ничего не скажет, но то, что он почувствует… Он никогда уже не будет относиться к ней, как прежде. Да и не заслуживает она такого отношения.
Мужчина вернулся домой раньше обычного, как ни в чем не бывало, прошел в столовую, где Надежда с Дашиной помощью уже накрыла ужин, и тактично удалилась.
— Приятного аппетита, — сухо пожелал Олег, бросив короткий взгляд на Дашу, после чего они какое-то время ели в молчании.
Точнее, Олег ел, а Даше кусок в горло не лез. Она тщетно старалась справиться с дрожью, беспощадно сотрясающей не только руки, но и все ее тело, елозила приборами по тарелке, не в состоянии отрезать даже один единственный кусочек мяса от стейка.