Моя девочка
Шрифт:
– Леша.... Ну прекрати. Я же объясняю, Константин Викторович вдовец, его жена погибла в авиакатастрофе пять лет назад. До того, как мы с тобой познакомились, я уже пару раз присматривала за его семилетней дочерью у нас в офисе, когда он приводил ее на работу, - спокойно отвечает она, как будто, это все в порядке вещей.
– Ну, он же как-то справляется с дочерью пять лет. У него что, нет няни, например?! Почему именно ты?!
– немного повышая тон, интересуюсь я, не понимая, что вообще происходит.
– Няня у него есть, - совершенно спокойно отвечает Марина, не обращая
– Но она заболела. У Константина Викторовича срочная неотложная встреча с партнерами. Встреча, от которой зависит будущее его компании, а девочка, после смерти матери, не принимает и не подпускает к себе посторонних людей.
– А ты значит им не посторонняя?
– с иронией произношу я, нервно шагая по комнате, не понимая, что за бред она несет.
– Леша!
– возмущается Мариша, доставая из комода одежду Антона.
– Прекрати ревновать!
– Я еще не ревную. Или мне уже стоит начать ревновать!?
– Нет, не стоит. Он просто мой начальник, он старше меня на десять лет. Когда он приводил дочь на работу, девочка почему-то приняла только меня. Я нашла с ней общий язык, чему поразился даже Константин Викторович. Ты понимаешь, что у нее психологическая травма после смерти матери? Она принимает только свою няню, которая с ней с детства и, как оказалось, меня. И не спрашивай почему. Я сама не знаю, как так вышло, я просто немного с ней пообщалась и поиграла. И мой начальник не часто меня просит о таких одолжениях. Он предлагает мне погулять с его дочерью и Антоном в парке, сходить в кино, пока он будет на встрече, а взамен предлагает мне отпуск, тогда, когда я захочу, не в октябре, как запланировано. Ты понимаешь, что это значит?
– отрицательно качаю головой, потому что я сейчас ни хрена не понимаю. Моя женщина давно общается с начальником в неформальной обстановке, а я только сейчас об этом узнаю.
– Это значит, что мы сможем слетать куда-нибудь в отпуск, пока лето не закончилось, - Марина подходит ко мне, обнимает меня, заглядывая в глаза.
– Ну, милый, не злись. Это всего один выходной, взамен на целый отпуск, - целует меня в щеки, скулы.
– Леша, ты же все понимаешь.
– Понимаю, - смягчаюсь я.
– Хорошо. Но тогда отпуск ты возьмешь через пару недель. Как только я закончу объект, мы сразу же улетим отдыхать, - на самом деле, я злюсь не на Марину. Меня выводит из равновесия тот факт, что мне предстоит вновь провести время наедине с Ангелиной, перевозя ее на мою квартиру.
– Я согласна. Было бы замечательно, - усмехается Марина, еще раз целует меня в щеку, и убегает собирать Антона.
Как только Мариша и Антошка уезжают, я, молча, беру вещи Ангела, слегка улыбаюсь ей одними губами, жестом руки предлагаю выйти первой, и иду вслед за ней. После того как мы усаживаемся в машину, Лина пристегивается и протягивает мне влажную салфетку. Беру салфетку, вопросительно смотрю на девушку, не понимая, что мне нужно сделать с этой салфеткой.
– У тебя помада на щеке, - объясняет она тихим голосом, прикусывает нижнюю губу, как всегда опускает глазки. Смотрю в зеркало, у меня на щеке действительно помада. Стираю помаду Марины, завожу двигатель и трогаюсь с места. Лина надевает наушники, откидывает голову на спинку сидения и закрывает глаза.
Всю дорогу я стараюсь не смотреть на Ангела. Но... Черт,
Доезжая до места, мы, также, молча, выходим из машины, поднимаемся на третий этаж. Открываю двери своей квартиры, пропускаю Ангелину вперед. Ставлю ее сумки в коридоре. Лина проходит в комнату, с интересом рассматривая мое жилище. Здесь осталось много моих личных вещей и документов. И огромный слой пыли на мебели, говорящий о том, что в квартире давно никто не живет. Девочка проводит пальчиком по телевизору, висящему на стене, выводя на нем красивые завихрушки своих инициалов.
– Да, придется навести влажную уборку, - говорю я, садясь на кресло.
– Это не проблема. Мне нравится, тут уютно. И район такой зеленый, спокойный, да и до университета недалеко, - отмечает она, продолжая ходить по комнате, обращая внимание на каждую деталь. В моей квартире царит минимализм. Минимум вещей, максимум пространства. Только необходимая мебель и техника, без захламления. Светло-бежевые и серые оттенки в оформлении. В гостиной пара больших кожаных кресел, низкий стеклянный стол, телевизор на стене, большой пушистый ковер. Небольшая стенка со стерео системой, полками для безделушек и ящиками для документов. Римские шторы на окнах. В спальне большой шкаф-купе, встроенный в стену, большая двуспальная кровать, купленная еще при Ксении. Правда, в порыве ярости, я сменил на ней матрас, потому что, мне казалось, что он пропитан ее запахом. А сейчас, от этой мысли мне становится смешно. Легкая белая тюль на окне и небольшие тубы со светильниками. Это все, что раньше мне нужно было для жизни. Изучив всю квартиру, пройдясь по гостиной, спальне, кухне, заглянув в ванную, Лина возвращается ко мне.
– А почему вы с Мариной не живете здесь?
– спрашивает она, присаживаясь на край кресла, сложив руки на коленях, как бы закрываясь от моего взгляда.
– Моя квартира мала для проживания с ребенком. Но раньше мне хватало, и я как-то не задумывался о расширении. А у Марины больше пространства для троих, детская, рядом школа, друзья Антона и так далее, и тому подобное, - слегка усмехаюсь я.
– В общем как ты поняла, Марина не захотела переезжать ко мне.
– Насколько я знаю, ты строишь дом, и все равно, в конце концов, Марине придется переехать.
– Дом - это другое дело. Там уже без вариантов. К тому времени будет все по-другому, мы станем настоящей....
– я останавливаюсь, потому что Лина отворачивается на моих последних словах, засматриваясь в окно. Минута полной тишины. Она продолжает, не отрываясь смотреть в окно. А я продолжаю изучать ее нежный профиль, пробегаюсь глазами по телу, замечаю, как она замирает.