Моя девушка – оборотень
Шрифт:
Тот согласно кивнув, стал собирать бумаги со стола.
– И коли новую дырочку в погонах. Хорошее дело сделал.
– Слушаюсь, товарищ генерал, – довольный оперативник схватил коричневую папку и быстро выскочил в коридор.
– Ей богу, теперь точно укушу, – благодушно развалился в кресле Владимир Викторович. – Хороший заместитель в сенате мне точно не помешает, – он протянул руку к телефону и снова набрал номер.
– Горан, у меня есть хорошие новости для тебя.
Я тупо сидел за столом и смотрел
– Ты почему так рано вчера ушел, – рука генерального легла на мое плечо. Я вздрогнул и ошалелыми глазами посмотрел на него.
– Эх, знали бы вы, Эммануил Леопольдович, что со мной вчера произошло, ни за чтобы не ушел.
– Что—то серьезно, Сережа? Я могу помочь… – генеральный прижался ко мне бедром.
– Я с девушкой познакомился, – вздохнул я. – А потом с ее мамой.
– Фу, Сережа, от девушек одно зло, – бедро генерального отпрянуло от меня.
– Как я вас теперь понимаю, Эммануил Леопольдович, – я осторожно снял его руку с моего плеча. – Можно, я буду работать?
– Конечно, Сережа, поработай, – генеральный подмигнул мне. – Ну ты подумай еще, солнце мое. Не только одни пылесосы в нашей фирме, хорошо умеют сосать.
Я поежился от этих слов и взял трубку.
– Сасинг пылесосинг слушает, – постарался ответить я бодрым голосом.
– Сергей, посмотри в окно, – услышал я голос Оксаны.
Я бросил взгляд и увидел ее на улице, махающую мне рукой.
– Выйди на улицу, нам надо поговорить.
– О чем? Ты больше не моя девушка.
– Где моя мама? – лицо Оксаны было обеспокоенным. – Папа волнуется, а ты ее последний видел. Что с ней?
– Черт, – я бросил взгляд на перебинтованную кисть руки. – Я сейчас выйду.
– Солнце мое, ты прям роковой вьюноша, – генеральный посмотрел в окно, на Оксану. – И что девушке в тебе находят?
– Приключения, – буркнул я. – Могу я выйти, поговорить?
– Конечно, иди, – Эммануил Леопольдович вздохнул и повернулся к компьютеру. – А я продолжу работать. И за что я деньги всем плачу, – услышал я от него в спину и увидел понимающие взгляды сотрудников в офисе.
– Ну, уж точно не за работу, – я схватил куртку и выскочил на улицу.
– Где мама? – набросилась на меня Оксана.
– Идем, – я быстрым шагом направился в сторону моего дома.
– Стой, – она схватила меня за руку, и я зашипел от боли.
– Что с твоей рукой? – она увидела мое перекошенное от боли лицо.
– Твою маму убил Горан, – я остановился и посмотрел на Оксану. – Я не мог ничего сделать.
– Нет, этого не может быть, – замотала головой она. – Мама просто ушла и скоро вернется.
– Идем, – снова мрачно произнес я. – Я тебе покажу место.
Оксана молча пошла рядом.
– Папа думает, что она сбежала, как и родная мать, – неожиданно сказала она. – Он думает, всему виной его
– А что случилось с твоей настоящей матерью?
– В один день, она просто ушла. Не взяв с собой вещи, не объяснив причины, она просто исчезла из нашей жизни. Отец до сих пор винит себя в этом. А потом появился Горан и этот чертов договор на крови.
– Как и Мария, просто взяла и исчезла. Если бы я не увидел.
Оксана споткнулась, словно ее ударили под дых.
– Это Горан ее убил. Этот чертов вампир убил мою маму.
– И Марию тоже, – мы подошли к месту, где на земле все еще виднелось темное пятно крови, не успевшее впитаться в землю.
Оксана встала на колени и принюхалась.
– Мама, – из ее глаз полились слезы. – Мамочка.
Я развязал бинты и показал обожженную кисть руки.
– Это последнее, что успела передать Мария, прежде чем сгорела дотла. Горан выпил из нее кровь и оставил умирать на солнце.
– Нет, он не мог этого сделать. Я с ним жила долгое время.
– Пока не сбежала, – я снова стал заматывать свою руку бинтами.
Оксана посмотрела на меня безумными глазами и припала грудью к земле.
– Мамочка, прости меня, – завыла она. – Я не хотела этого. Я не знала, что так будет.
Послышался хруст костей. Ее руки и ноги сломались в суставах и вывернулись в другую сторону. Одежда лопнула по швам и на голом теле стали обильно вылезать густые рыжие волосы.
– Нет, не смей оборачиваться, – я бросил взгляд в сторону моего дома. – Люди могут заметить.
Челюсти выступили вперед и рыдающий человеческий голос из тонкого превратился в волчий вой. На моих глаза Оксана превратилась в волка. Щелкая острыми зубами, она зарычала, когда я попытался приблизиться к ней.
– Оксана, Оксана, прекрати оборачиваться, ты подставишь свой род.
Огромный волк снова грозно рыкнул на меня и лег на темное пятно.
Я осторожно приблизился к ней.
– Мария кое—что передала тебе, перед тем как умереть.
Волк фыркнул и поднял голову.
– Она сказала, что любила тебя и папу по настоящему, – я протянул ей свою обожженную кисть. – Это ее знак.
Оборотень потянулся носом к моей руке, понюхал ее и тихонечко тоскливо завыл.
Я присел рядом и осторожно погладил Оксану по голове.
– Пойдем ко мне домой, ты вся испачкалась, – потом накинул свой окровавленный бинт ей на шею как поводок и потянул за собой.
Волк нехотя поднялся на лапы и постоянно оборачиваясь, поплелся за мной.
– Это Оксана и она оборотень, – выпалил я, когда дверь квартиры распахнулась и на пороге появилась моя мама.
Она посмотрела на меня, потом на Оксану, стоящую рядом со мной. Грязная, босая, в моей куртке на голое тело, с окровавленным бинтом на шее, она дрожала от холода.