Моя дорогая Ванесса
Шрифт:
— Прошлой ночью пожарные говорили то же самое. А обе отопительные установки были включены на максимум.
— Нэнси утверждает, что поставила их на минимум и что все было в порядке, когда она пошла спать.
— Я позвонил Джеффри, и он уверяет, что даже максимальное включение отопительных установок не могло стать причиной возгорания. И от них не пахнет керосином.
— Это верно. Но тогда как же такое могло произойти? — изумилась Ванесса.
— Вероятно, этим займется полиция.
— Полиция?
— Да. Они автоматически должны расследовать
— Поджог? — повторила за ним Ванесса. — Но кто же…
Тут раздался стук во входную дверь, и Ванесса впустила сержанта полиции. Он задал несколько вопросов, потом тщательно все осмотрел и опять перешел к вопросам.
— Кто, кроме вас и инженера, знал, что вы поставили эти нагреватели? — спросил сержант.
— Не знаю. Думаю, немногие, — ответила Ванесса. — Мистер Гамильтон и его сестра, конечно, и… разумеется, Майлс Кендал.
— Майлс Кендал, специалист по недвижимости? — тут же переспросил сержант.
— Да, но…
— Всех этих людей придется допросить, — сообщил он. — Но прежде всего я должен задать несколько вопросов мисс Голд. Как я понимаю, она была в доме в то время.
Все это очень не нравилось Ванессе. Уж лучше бы оказалось, что Нэнси не там оставила сушиться какую-нибудь одежду или просто допустила какую-то оплошность. Но Ванесса знала, что такого не могло случиться. Нэнси была слишком благоразумной и добросовестной.
Ванесса открыла свой магазин, а Ян вместе с полицейским отправился в Лодж, чтобы тот смог задать вопросы Нэнси. Позже Нэнси присоединилась к ней в Пакс-Хилл и постаралась отчистить плиту и раковину. Кухню придется переоборудовать заново, заменить в ней всю мебель. Нэнси вызвалась оплатить все сама, но Ванесса не хотела об этом даже слышать, хотя в данный момент ей самой было неясно, как она сможет позволить себе новую кухню, лестницу, лестничную площадку и холл.
Произошедшее угнетало сверх всякой меры, особенно после того, как полиция пришла к выводу, что пожар возник не случайно, а в результате поджога. По одной из версий кто-то открыл замок входной двери с помощью отмычки, налил керосин на лестницу, перила, ковер в холле и шторы, поставил на максимум нагревательные устройства, чтобы все выглядело как несчастный случай, а затем поднес спичку к керосину. Самые большие подозрения падали На Майлса, но он отрицал, что был здесь в тот вечер.
— Было бы лучше, если бы ничего не смогли доказать, — заявила Ванесса в тот вечер Яну. — Слишком ужасно представить себе такое.
Она знала, что Ян, Фреда и даже Нэнси считали Майлса способным на все. Он так жаждал завладеть Пакс-Хилл, что старался склонить Ванессу выйти за него замуж. Ванесса тоже полагала, что он способен пойти на преступление, но не хотела об этом думать.
Для нее самым важным теперь было узнать, что она значит для Яна. Вечером, когда Нэнси ушла отдыхать, а Фреда была наверху в своей комнате, Ванесса попыталась вызвать его на разговор.
— Ян,
— Конечно. О чем?
Поначалу Ванесса спасовала перед его холодной вежливостью, но потом продолжила:
— Во-первых, я хочу извиниться за все те случаи, когда со мной было трудно иметь дело. Обычно я не такая упрямая.
Выражение его лица стало настороженным.
— Нет никакой необходимости извиняться за что бы то ни было, Ванесса. У нас у всех бывают периоды, когда мы ведем себя не лучшим образом, и я в том числе.
— Но вы были так добры и во многом мне помогли. Вы, должно быть, думаете, что я ужасно неблагодарная.
— Ни в коей мере, — буркнул он.
Ванесса была в отчаянии. Разговор не складывался. Тогда она попробовала подойти с другой стороны.
— Ян, вы будете сожалеть, если я уеду из Барн-Хилл навсегда?
Она видела, что он собирался что-то ответить, но передумал.
— Вы должны делать только то, что для вас лучше, Ванесса. Я могу лишь повторить то, что сказал утром. Подождите, пока не поговорите с мистером Оливером.
— Да, я так и сделаю. Но останусь я или уеду, зависит только от вас.
Он нахмурился:
— Что вы этим хотите сказать? Почему это зависит от меня?
— Я хотела бы знать, что вы обо мне думаете, Ян.
При этих словах он быстро поднялся и встал перед камином спиной к ней.
— Зачем вам это знать? И что это изменит?
— Это изменит все, — призналась Ванесса. Затем встала, подошла к нему, положив руку ему на плечо. — Видите ли, я очень много думаю о вас.
Он повернулся к ней, глядя на нее во все глаза, кожа на его скулах натянулась.
— Ванесса, не говорите такие вещи!
— Но я должна. Я должна знать, как вы к этому относитесь. У меня к вам такое чувство, Ян, какого я никогда не испытывала ни к какому другому мужчине.
Он попятился от нее:
— Пожалуйста, Ванесса, больше ничего не говорите, умоляю вас. Это невозможно. Я не могу. Вы не знаете, о чем говорите или о чем спрашиваете. Лучшее, что вы можете сделать, — это вернуться домой и забыть обо мне.
Он вышел из комнаты, а Ванесса упала в кресло, и сердце ее заныло. Если бы он ее любил, то так и сказал бы. Лучше бы ей не начинать этого разговора. Она вышла в холл и услышала звуки его шагов на центральной веранде, а потом скрип гравия под его ногами. Видимо, Ян решил пройтись по усадьбе.
Ванесса тоже вышла. Теперь ей было невыносимо оставаться в Лодже. Она села в свою машину и уехала в Пакс-Хилл. Она будет спать в холле на диване, если лестница действительно опасна. Из своего кабинета, не тронутого пожаром, Ванесса сообщила Фреде, где находится. Фреда запротестовала, начала требовать, чтобы Ванесса вернулась, но та была непреклонна. Теперь Ян знает, как она к нему относится. Если он ее любит, то найдет.
Ванесса мало спала этой ночью, и вовсе не потому, что на диване было неудобно. Просто чувствовала себя совершенно несчастной.