Моя дорогая
Шрифт:
– Ты же с ним кокетничала, я сама видела.
– Я?! – возмутилась Надя.
– Ну да, ты ему подыгрывала в каждой фразе.
Надя села в вертящееся кресло. Когда ее слишком обуревали чувства, она не могла их скрывать.
– Он смешной, – вздохнула она и улыбнулась, разведя руки.
– Ты всерьез, значит, восприняла заявление Катрины «возьмите моего братца под крыло, хоть кто-нибудь»?
– Нет. Не всерьез. Но так получилось.
– Это тип пытался узнать у меня, какие цветы ты любишь!
– Как мило! Ты сказала, надеюсь?
– Сказала, что я не в
– Почему?
– Да потому что он со странностями. Потому что он ниже тебя по росту будет, если ты на каблуки встанешь. Потому что вся его биография…
– Да нормальная у него биография, можно подумать, у меня лучше или у кого-то еще… Самая невинная, романтичная у него биография, вот что я тебе скажу, – огрызнулась Надя. В глубине души она была согласна с приятельницей, но не думать о Филиппе уже не могла.
Надя кружилась в вертящемся кресле, опустив голову, и вспоминала, как снимала мерки с этого мужчины. Между ними, кажется, в те моменты проскакивало электричество.
– Ты вольна делать что угодно, только, пожалуйста, соблюдай благоразумие, – раздраженно произнесла Ольга. – Вспомни Никиту: он, как ты говорила, сначала тоже показался тебе очень милым. А что в результате? Нет, я не против того, чтобы ты встречалась с мужчинами, и, вообще, кто я такая, чтобы читать тебе нотации… Ты взрослая, самостоятельная женщина, ты имеешь право на личную жизнь, а вот я, я – не имею права в нее лезть… Но не надо все так серьезно – вот я о чем. Можно же жить своей, только своей жизнью, и… и в свободное время просто встречаться с мужчиной.
– Как ты? – остановила свое кружение в кресле Надя.
– Да. Я не порчу жизнь никому – ни себе, ни Георгию. В сущности, у нас с ним гостевой брак. А что, многие сегодня так живут, это очень удобный способ общения. Быт убивает, и все эти мелочи, когда двое заперты в одном пространстве… А вот когда только любовь, когда оба свободны… Только тогда и появляется то, что называется счастьем.
– В принципе, я с тобой согласна, – кивнула Надя. – Но раз ты вдруг решила обсудить мою личную жизнь, решила дать мне советы, тогда выслушай и меня. У нас же равенство, абсолютное партнерство, да?
Кажется, Ольга немного смутилась. Но тем не менее сказала:
– Хорошо, Надюша, давай обсудим и меня. Баш на баш. И, кстати, это правильно: быть может, мне уже давно требуется взгляд со стороны, и ты – как человек, который давно меня знает… Да, скажи, что ты обо мне думаешь?
– Ты точно не обидишься?
– Конечно. У нас же с тобой все по-честному.
Надя подняла голову, вздохнула, набираясь решимости. И начала:
– У вас с Георгием никакой не гостевой брак. Твой Георгий – не твой, он не свободен. Он женат. Ты полностью зависишь от него. В том смысле, что это он назначает встречи, он выбирает… Как это?.. Тот формат общения, который нужен именно ему. А ты – лишь соглашаешься и со всем перфекционизмом, тебе свойственным, выполняешь его требования.
Ольга побледнела и отшатнулась назад, словно ей дали пощечину.
– Итак, Георгий зависит от своей жены, Варвары, а ты зависишь от Георгия. И это значит, что ты, ты, ты! – во власти той женщины. Как и твой Георгий. Он ей подчиняется, не тебе.
– Но это его выбор…
– А у тебя – выбора-то нет! Ты берешь то, что тебе дают, этот скудный сухпаек, как говорил мой папа-военный, но при этом ведешь себя так, будто тебя потчуют деликатесами! – сердито произнесла Надя. Оказывается, эти обличительные речи давно копились в ней, рвались на свободу, и вот теперь пришло их время. – Нет, я не о том, что женщина должна сесть на шею мужчине и свесить ножки, дескать, вези меня, милый. Но Георгий в этих отношениях ничего не теряет, а ты можешь потерять все. Свои лучшие годы!
– Да мне ничего и не надо! – закричала Ольга.
– Ты ребенка собралась рожать от мужчины, который и не думает тебе помогать!
– Да откуда ты знаешь про помощь… – пробормотала приятельница и вдруг заплакала.
– О нет!.. Оля, Оля, прости! – заволновалась Надя. Протянула руки, хотела обнять Ольгу, но тут же спрятала их за спину. Между ними были не приняты такие отношения.
– Ладно, ерунда, – Ольга успокоилась столь же быстро. – Нервы. Просто нервы. Я тебе не говорила? Сегодня домой шла и возле подъезда соседку встретила, ту, что под нами. Которая в шляпе и с длинным носом, пожилая… Ты ее еще как-то старухой Шапокляк назвала, помнишь?
– А… да. Ей вечно во все влезть надо, – пробормотала Надя, с тревогой глядя на свою приятельницу.
– Так вот, на этот раз она заявила, что из нашей квартиры через вентиляцию вечно к ней какую-то химию затягивает. Я, конечно, иногда работаю с клеем, и у него специфический запах, но это редко бывает, я же не массовым производством занимаюсь. Так, изредка и по чуть-чуть!
– Я знаю, знаю!
– А Шапокляк утверждает, что мы чуть не ежедневно ее травим, и обещала куда следует на нас пожаловаться…
– Не бери в голову, она просто пожилой человек, ей скучно и хочется общаться, – успокаивающе произнесла Надя.
– Нет, ты не понимаешь, если она на нас СЭС натравит, это будет конец света.
– Какую СЭС? У нас же все в полном порядке: мы платим налоги, никому не мешаем… Я понимаю, если бы у нас было целое производство на дому, тогда да, а то ты ведь от силы пару сумок в месяц иногда…
Ольга махнула рукой, улыбнулась:
– Ладно, все в порядке. Пошла заказ твоего Филипка делать.
– Он не мой!
– А чей тогда? Не мой же…
Ольга ушла, а Надя опять склонилась над выкройкой. О Филиппе она уже осознанно старалась не думать. И правда, глупо же строить какие-то серьезные выводы на основе короткого знакомства. Возможно, этот мужчина – обычный бабник, который пытается «подкатить» к любой, кто попадается на его пути. Так часто случается: мужчине нужен только одноразовый секс, без обязательств, вот он и включает свое обаяние, а женщина принимает эти ухаживания всерьез и уже в голове рисует их скорую свадьбу, долгую счастливую жизнь и придумывает имена будущим детям…