Моя душа

Андерсон Наталья

В дру­гих помещениях также произошли изменения. Наши со­труд­ники, ощутив разительные перемены, чуть ли не на руках меня носили, при встрече благода­рили меня, крепко стиская руку. У Леночки кабинет я оборудовала по сво­ему усмотрению - сама она не знала, как и куда всё нужно поставить и повесить. Со мной она старалась не встречаться, всё больше со Светкой на перекуры хо­дила. О чём они там шептались - не знаю, но я её предупредила: если что-то лишнее ляпнешь – убью!

О своих сомнениях, по поводу проведения у шефа ежедневных совещаний, я как-то спросила у Галины.

– Эта проблема волнует не только тебя одну, - внимательно выслушав меня, ответила она.
– О целесообразности проведения ежедневных деловых совещаний говорят многие руководители и не только здесь, в России, но и в

Америке тоже. Если ты хочешь знать моё личное мнение, то я считаю, что регулярные встречи являются ключевыми для достижения организационной эффективности и побуждения людей к достижению общих целей. Вопрос лишь в том, как должно проходить общение в процессе совещания. Но, в одном ты права: - необходимо проводить тщательный анализ всех вынесенных на обсуждение вопросов после его завершения.

Увидеть Париж и умереть!

О, вечный город русских эмигрантов...

Здесь бродят рядом и восторг, и грусть...

Но в роскоши оранжевых закатов

Я волшебству природы улыбнусь,

Поставлю свечи в храме Нотр-Дам,

Благодаря судьбу за миг красивый.

С молитвой и любовью передам

Парижу гроздь рябины из России!¹⁰

Предстоящая поездка вскружила мне голову. Все мысли были только о Париже – городе мечте, городе вечного празд­ника. Об этом городе я столько читала, столько знала! Я ча­сто себе пред­ставляла, как гуляю тихими улочками Монмартра, сижу в Люксембург­ском саду, посещаю музей Родена, любуюсь видами с Эйфелевой башни, брожу по Елисейским полям. Наконец-то я смогу воочию осмотреть весь Лувр, музей Орсе и центр Помпиду. Я для себя даже составила обязательный план, что я должна посетить за эти пару дней. На первом месте был, конечно, Со­бор Парижской Богоматери, потом Елисейский дворец, нужно было не за­быть побывать и на кладбище Пер-Лашез! А что мне надеть?
– с содроганием думала я.
– В чём я буду гулять по Па­рижу, по столице мировой моды? Кошмар! У меня абсолютно ничего нет! Я прибегала с работы домой и весь вечер суе­тилась, бегала, приставала к Галине с очень важными, как я считала, вопросами:

– А мы визу получили? А билеты купили? А где мы бу­дем жить? А номер забронировали? А что лучше надеть? А какую при­чёску сделать? А какая там сейчас погода?

– Да, получили! Да, купили! Мы летим на моём личном самолёте, на кой чёрт нам билеты? Где жить? Тебя устроит отель «Ритц»? По­года в Па­риже, в это время года, обычно тёплая, одень джинсы и джемпер, с со­бой вещей много не бери, только самое необходи­мое! И не забудь вечер­нее платье!

И вот наконец-то Париж! В аэропорту «Орли» за нами машину подали прямо к трапу самолёта. Из окна роскошного лимузина я всю дорогу зачарованно любовалась видами города, стараясь всё увидеть и запомнить на всю жизнь!

Войдя в отель «Ритц» у меня закружилась голова. Галя даже дёргала меня за руку, чтобы я не крутила головой во все стороны и не визжала от вос­торга. Но это же «Ритц»! Здесь провела треть своей жизни знаме­нитая Коко Шанель! Здесь жила принцесса Диана! Постояльцами этого отеля были Шопен, Хе­мингуэй и Элтон Джон! А после посещения ресторана «L’Espadon», где я совсем обезу­мела от увиден­ного и отведанного, мы решили немного прогу­ляться перед сном. Нас повсюду сопровождал симпатич­ный француз, по имени Жан. Говорил он только на французском и мне сначала было довольно трудно понимать его много­численные рассказы о Париже, но уже через пару часов я свободно с ним общалась, задавая массу интересу­ющих меня вопросов.

На следующий день мы побывали на Эйфелевой башне и Марсовом поле, гу­ляли по Ели­сейским полям, заходили в магазины, немного отдохнули в уютном кафе на Монмартре, в нескольких шагах от станции метро Abbesses. Жан показал нам Три­ум­фаль­ную арку и Мост Александра III и подробно расска­зал исто­рию этих со­оружений. Потом мы посетили Собор Парижской богома­тери и Версаль и только поздно вечером, уставшие от избытка впечатлений, вернулись в отель, но не успели отдохнуть, как Жан потащил

нас в «Мулен­руж».

Подходя к площади Пляс Пигаль, Жан рассказал, что создание стриптиза обя­зано пред­став­лению, во время которого женщина медленно снимала свою одежду «в тщетном поиске блохи, ползающей по её телу», но в настоящее время зрителям предлагается танцевально-музыкаль­ное шоу под назва­нием «Фее­рия». Многочис­ленные действия совершают в общей сложности 100 арти­стов, в том числе «Doriss Girls», танцовщицы, акробаты, фо­кусники и клоуны. Девушки-танцовщицы украшены перьями, стразами и блёст­ками. Роскошные декорации и оригинальная му­зыка нас очаровали, кра­сивые девушки танцевали канкан, но вот стриптиза, в моём понимании, я так и не уви­дела! Жан расска­зал нам, что летом 1893 года здесь проходил традицион­ный бал студентов художественных училищ. И вот, в самый его раз­гар, две девицы, разго­рячённые шампанским, вдруг вспрыг­нули на стол и под звуки музыки стали медленно раздеваться, пока не оста­лись в чём мать родила. Исто­рия сохранила их имена: Манон Лавиль и Сара Браун. На хлеб они за­рабатывали тем, что позировали начи­нающим художникам и скульпто­рам, а значит, были, с большин­ством собравшихся в тот вечер в Мулен Руж, хо­рошо знакомы. В Париже в то время царили пуританские нравы и против участников этого бала полиция завела дело, а суд при­говорил некоторых из его участников к различным денежным штрафам. Это вызвало страшное возмущение парижских студен­тов. Дело дошло даже до схваток с полицией, в ходе которых один студент был убит. Страсти тогда были нешуточные, но молодые па­рижане не зря шли на смерть и табу на стриптиз было снято! Стриптиз начала исполнять Мата Хари, сочинившая легенду о том, что таинственным восточным методикам она училась обнажения.

До кровати мы добрались, когда на улице уже стало светать.

– Ты довольна увиденным?
– устало спросила Галина.

– Конечно, но я хочу побывать ещё и в Лувре, посмотреть шедевры мирового искусства!

– Обязательно посмотришь, но завтра мы съездим к одному специалисту, гипнотерапевту с ми­ровым именем.

– И тут нашла специалиста!
– возму­ти­лась я.
– Мало того, что моей задницей уже все специалисты в России налюбовались, так теперь пускай ещё и Европа полюбуется? Ты мне скоро предло­жишь сниматься в порнофиль­мах! Представляю себе название - «Струйный оргазм у страстной блон­динки», - орала я в бешенстве. – Скотина! Зараза такая! Ты собираешься меня выставить напоказ всему Парижу! Иди, сама торгуй своей задницей!

– Лида, ты сбрендила! Какое кино? Это ги-пно-те-ра-певт! – по слогам произнесла Га­лина. – Всего лишь один сеанс, ну, может, два, а потом пойдём в Лувр, я тебе обещаю!

Галя ещё долго меня успокаивала, но со мной уже случилась истерика и я ничего не хотела слы­шать, пока нако­нец не стала пони­мать, чего она от меня хочет, но от этого она в моих глазах лучше не стала. Блядюга старая!

День «Х»

Гипнотерапевт использовал метод погружения пациента в ИСС – изме­нённое состояние сознания.¹¹ В таком состоянии доктор, ведя беседу с пациен­том, заставляет его вспомнить до малейших по­дробностей события происшедшие с ним в прошлом, вплоть до младенческого возраста. Го­ворят он работал с людьми, кото­рые вспоминали даже свои преды­дущие жизни. От меня он хотел добиться восстанов­ления событий, происшедших со мной, в так называемый день «Х».

После недолгих приготовлений доктор начал сеанс. Сам сеанс я не помню, но в итоге он действи­тельно до­бился от меня требуемого результата. В мельчайших подробно­стях я вспомнила все события того дня.

В тот день я долго крутилась у зеркала, собираясь на пикник, куда нас со Светкой пригласили наши сотрудники. Мы прекрасно понимали, что муж­чинам в при­сутствии красивых женщин и блюда становятся слаще, и разговор вести приятней. К нам никто нико­гда не приставал и мы, украшая их мужскую компанию, старались не сидеть, как гестаповки перед своим фю­рером, застёгнутые на все пуговицы, но и никогда не выглядели распут­ными девицами. У нас всегда всё было в меру, с до­лей допустимой эротики в одежде и поведении.