Моя география
Шрифт:
Но ушел он… на повышение! Уж не знаю, за что так полюбил его Дэвид Мюррей, но, согласившись с тем, что командой должен руководить кто-то другой, он предложил Адвокаату занять пост директора клуба по футбольным вопросам. То есть все аспекты деятельности команды по-прежнему оставались в ведении «голландского дядюшки».
Из-за этого, между прочим, оказалось не так-то легко найти нового тренера. Сперва обратились к Грэму Сунессу, в прошлом известному игроку сборной Шотландии, капитану великого «Ливерпуля» конца 70-х - начала 80-х, когда мерсисайдский клуб не знал равных в Европе. В течение пяти лет (1986-1991)
Точно такой же ответ дал Джордж Грэм, еще один известный шотландский специалист, добившийся больших успехов с «Арсеналом» на рубеже 80-х - 90-х годов. Он тоже предпочел английскую премьер-лигу и отправился в «Тоттенхэм».
В общем, было ясно, что никакой авторитетный тренер не согласится работать в таких условиях. Пришлось подыскивать более скромного кандидата. Он нашелся в лице Алекса Маклиша, яркого в прошлом игрока шотландской сборной и «Абердина», с которым в 1983 году он выиграл Кубок кубков. За время тренерской карьеры Маклиш особых успехов не добивался, возглавляя команды, несравнимые с «Рейнджере», - «Мозеруэлл» и «Хиберниан».
Команда с воодушевлением приняла приход нового тренера. По крайней мере, шотландец должен был объединить нас, положив конец существованию голландского клана. Так и произошло, и хотя в середине декабря, когда Алекс принял команду, уже было ясно, что чемпионат проигран, «Рейнджере» обрел второе дыхание. В итоге мы выиграли два кубковых турнира, в обоих победив «Селтик» (в полуфинале Кубка Лиги - 2:1, а в финале Кубка Шотландии - 3:2).
Я вновь получил место в составе, провел 15 последних игр сезона и даже забил пару голов. Один из них - в матче чемпионата против «Килмарнока». Мы выиграли - 5:0, а я запомнился болельщикам не столько забитым мячом, сколько финтом, с которого начал атаку, приведшую к нашему последнему голу.
По любимому правому краю я подошел почти к границе штрафной. Защитник, стоявший передо мной, пребывал в нерешительности: то ли сближаться, то ли ждать моих действий. И тогда я применил трюк, освоенный еще в юности: подпрыгнул над мячом, развернулся в воздухе на 360 градусов и катнул мяч подошвой мимо соперника. От неожиданности он так и остался стоять, словно вкопанный, а я, приземлившись, проскочил мимо него в штрафную и отдал пас партнеру.
Этот финт вызвал неоднозначную реакцию. «Айброкс» взвыл от восторга, исключая, конечно, секторы, заполненные болельщиками гостей. А вот соперники обиделись, и многие из них (как и некоторые сторонние наблюдатели) позже говорили, что, мол, негоже с моей стороны было так издеваться над коллегой, выставлять его на посмешище.
Возможно, в их словах имелся свой резон и мои действия при желании можно было расценить как неуважение. Но в таком случае разве крупный счет матча - не такое же неуважение? Значит ли это, что команда, чувствующая свое превосходство над соперником, должна прекращать играть после того, как забила два гола? Матч и так выигран, зачем же обижать коллег-профессионалов.
Думаю, такую точку зрения настоящие профессионалы как раз и не разделят. Коль скоро игра дается, нужно играть. Зрители
В том матче я, как говорится, поймал кураж. У меня все получалось, и я наслаждался игрой. Потому и решился на такой финт, в котором не вижу ничего предосудительного. Я же не падал в штрафной, выпрашивая у судьи пенальти, не бил соперника исподтишка, не подыгрывал себе рукой. И трюк выполнял не ради трюка, а ради продолжения атаки, и в этом отношении преуспел.
И еще я порадовал болельщиков, а разве не в этом смысл игры? Спорт - это ведь не только победа любой ценой, но и удовольствие для зрителей.
Все эти соображения мне пришлось высказывать через прессу, оправдывая свои действия, хотя, по правде говоря, я не видел необходимости оправдываться. Но пришлось сделать это, чтобы ответить на упреки, посыпавшиеся на меня с разных сторон.
И еще я сказал, что если уж и нужно кого винить в том эпизоде, так это защитника «Килмарнока», который стоял в километре от меня, вместо того чтобы сблизиться и лишить меня возможности делать все, что я захочу.
Так подошел к концу мой четвертый сезон в «Глазго Рейнджере».
Я начал здорово и два года отыграл на приличном уровне. Потом наступила черная полоса шириной в полтора года. А в конце - новое просветление: в последние месяцы пребывания в Шотландии я снова почувствовал вкус к игре, понял, что еще кое на что способен.
Но расставание было неотвратимо. Мой контракт заканчивался, и я чувствовал, что продлевать его клуб не захочет. Так и получилось. По завершении сезона Алекс Маклиш вызвал меня, поблагодарил за все, сказал, что не имеет ко мне никаких претензий и хотел бы продолжать работать со мной, но у клуба сейчас финансовые трудности, поэтому мне не могут предложить новый контракт.
Я кивал, понимая при этом, что финансовые трудности здесь совершенно ни при чем. Коль скоро руководить процессом продолжал Дик Адвокаат, мне не на что было рассчитывать.
Примерно так же клуб расстался и с некоторыми другими футболистами. Например, Тони Видмару новый контракт предложили, но с зарплатой ровно в два раза меньше прежней. Думаю, идя на такой шаг, Адвокаат не рисковал: любому было ясно, что уважающий себя игрок на такие условия не согласится. Тони ушел.
Ушел и я. Теперь мне предстояло искать продолжение карьеры в новом для себя качестве - в качестве свободного агента.
Глава 18
СВОБОДА! СВОБОДА? СВОБОДА…
Я провел в большом футболе 15 лет и едва ли сразу смогу оценить все изменения, произошедшие в игре за этот период. Вернее, изменения не в собственно игре, а в тех условиях, в которых она развивается.
Я застал еще те времена, когда советские футболисты и думать не могли о том, чтобы отправиться играть за границу. Потом железный занавес пал, и я стал одним из тех, кто этим воспользовался. Уже находясь в Европе, я был свидетелем коренных изменений, которые внесло в облик футбола «дело Босмана». Изменения эти настолько велики, что я согласен с теми, кто делит новейшую историю футбола на две эпохи: до Босмана и после Босмана.