Моя горькая свадьба

Адамс Роза

— А что, если я соскучился по своей жене? — с ухмылкой спрашивает он. — Что в этом удивительного? — Ну, расскажи, где ты была? И что делала?

Я внутренне напрягаюсь, настороженно уставилась на него. Знаю, нн никогда не задают вопросы просто так. Значит, ему что-то известно? Какой ответ он хочет услышать? Мысли крутятся с невероятной быстротой. Казалось, вот он, отличный повод рассказать о встрече с Юлей, её наглом, ультимативном требовании. Но моё упрямство родилось впереди меня.

— Гуляла по парку. В супермаркет ходила! — перечисляю, загибая пальцы. — В зоомагазин заглянула. Вот, лакомства для Марко

купила! — беру стоящую рядом сумку, начинаю доставать яркие и красивые пакетики. — Вот, мясные колбаски с телятиной для щенков, мюсли с ягнёнком и рисом, палочки и филе уток… — Сосредоточенно, с выражением, проговариваю названия. — Шарики с сыром, хрустящие подушечки. Ещё мини-косточка. Ароматные кусочки с курицей идеально подходят, чтобы баловать, тренировать и поощрять щенка в любое время! — читаю голосом диктора телевидения надпись на пакетике с лакомством. — Маленькими кусочками вашему щенку так удобно лакомиться! В их состав входит кальций для укрепления зубов и костей, диетические пищевые волокна для поддержания здорового пищеварения, комплекс витаминов и минералов для обеспечения природной защиты организма и омега-3 для активной жизни вашего любимца…

— Мотя, посмотри на меня! — перебивает меня, голос звучит требовательно.

— Ещё крекер. Печенье в белом шоколаде для дрессуры! — нехотя поднимаю своё взгляд. Его взгляд пронзительный и тяжёлый. — Шоколадный кекс купила. Не для Марко, для себя. Кофе сделать? Кекс свежий. Сейчас десертные тарелки достану.

— Какой продуктивный, насыщенный день! — его голос звучит ровно и спокойно. — Может, встретила кого-нибудь? Ничего не забыла, дорогая?

Сглатываю от волнения, крепко сжимаю ладони. Какая встреча его интересует? С Юлей? С Вадимом? Сомнений не остаётся, ему что- то известно. Только, что конкретно?

— Кого я только сегодня не встретила! И охранника, и курьера, и продавца в магазине. Ещё…? — делаю вид, что мучительно вспоминаю. — Даже если кого-то пропустила, то совсем неважно, абсолютно ничего интересного! — равнодушно пожимаю плечами.

— Хватит паясничать! — рявкает он, ударив кулаком по столу. — О чём трепались в ресторане с Вадимом? Какой гениальный план разработали в этот раз?

— Разговаривали о жизни! — пожимаю плечами. — Ни о чём конкретно! Будь спокоен, к нашим с тобой взаимоотношениям разговор с Вадимом не имеет абсолютно никакого отношения! Он мой старый друг! — провожу языком по пересохшим губам. Кажется, он дико зол. Гордо вскидываю голову, стараюсь, чтобы голос звучал ровно и спокойно. — Я не обязана докладывать тебе о каждом своём действии. И…будь добр, смени тон!

— Это ты такой смелой и дерзкой стала после встречи с любовью всей своей жизни? — насмешливо произносит он. — Что он обещал в этот раз? Как обычно, золотые горы и любовь? Или наставлял, как справиться с мужем-тираном?

— Вадим мне друг! Ты мне не настоящий муж! У нас с тобой договорные отношения! — не сдержавшись, зло отвечаю я. — Мы с тобой, скорее соучастники гнусного обмана, придуманного тобой.

На какую-то долю секунды он нависает надо мной, как огромная башня, я испугано отшатываюсь. Таким злым я его ещё не видела. В воздухе висит осязаемое напряжение.

Внезапно он привлекает меня за талию, притягивает к себе и целует.

На меня нахлынул целый поток ощущений: запах дорогого одеколона,

подавляющая сила его подтянутого мускулистого тела, требовательное давление его губ. Где-то на задворках сознания мой разум отчаянно требует, чтобы я немедленно отстранилась, но моё тело радостно поёт.

А потом он просунул в рот язык и принялся работать им так, что я задрожала еще сильнее, внизу живота разлился жар, а груди вдруг стало тесно в сковывающей ее одежде.

— Тим… — взмолилась я под требовательным натиском его губ.

— Поцелуй меня, — потребовал он, лаская меня руками. — Обожаю твою грудь.

— Нет! — бормочу я, пытаясь оттолкнуть Ерёмина, когда в голове ярко всплывает картинка, как обнажённая Юля обвивается вокруг Тима.

— Ты же меня хочешь! Глупо отрицать, если твоё тело кричит об этом! — шепчет он.

— Я хочу развода! Вот чего я действительно хочу! — почти кричу я, отталкивая его от себя. Образ ухмыляющейся Юли стоит перед глазами.

— Неужели этот индюк Вадим пообещал тебе, что разведётся? — отодвигается, изучает моё сердитое лицо.

— Да причём здесь Вадим? — в сердцах выкрикиваю я.

— Ты разве не была влюблена в Вадима со студенческих времён? Только выбрал он не тебя, а богатенькую, мажорную девочку с влиятельным отцом.

Неужели Ерёмин ревнует, как стрела, пронзает меня внезапная догадка. В студенческие годы, когда Вадим меня опекал, все считали, что я в него безответно влюблена. Девушки из общежития томно вздыхали, мечтали ему понравиться. Ещё бы, первый красавчик и балагур университета! Вадим всегда умел произвести впечатление, спортивная фигура, горящий взгляд, девчонки на такой типаж западает.

— Ты что, Мотька, его борщами хочешь приворожить?! — ехидничали они. Я часто ловила косые, оценивающие взгляды, в которых читался вопрос, а что он, интересно, нашёл в невзрачной Мотьке.

— Ага, ещё тесто заговариваю, из него пирожки пеку и угощаю! — в тон отвечала я. Не объяснять же всем, что мы как брат и сестра, два товарища. Не все верят, что дружба между мужчиной и женщиной существует.

После слов Ерёмина слова возмущения готовы слететь с моих губ. Останавливаюсь на полуслове, чёртов образ лощённой и холёной Юли вновь встаёт перед глазами.

— Да, представь себе, я люблю Вадима! — в лицу кричу я. — И всегда любила! — вижу, как дёргается Ерёмин, во взгляде проступает боль. Я ощущаю минутку триумфа. Так тебе и надо! Пусть ему будет также больно, как и мне, когда я узнала о его измене с Юлей. — И знаешь…знаешь! — мне хочется выплеснуть собственную боль, вырвать любовь к нему из собственного сердца. — Каждый раз, когда мы вместе спим, я вместо тебя представлю Вадима!

Я осекаюсь, смысл сказанных в порыве эмоций только сейчас доходит до меня.

Между нами возникает зловещая тишина. Его рот сурово сжат, лицо мрачнее тучи. Чувствую, как мои глаза наполняются слезами. Я сожгла последний мост. Если у меня ещё была возможность наладить с ним более-менее ровные отношения, то теперь сомневаюсь, что он вообще станет со мной разговаривать. Выпнет, как предсказала Юля, без выходного пособия. Горечь захлёстывает меня. Юля победила, она может праздновать победу.

— В ближайшие дни я решу, что делать с тобой! — чеканит он, испепеляя меня взглядом. Резко поворачивает и уходит из квартиры, громко хлопнув дверью.