Моя Игра
Шрифт:
Я не занимаюсь анализом игры вратарей и не составляю генеральных планов взятия ворот в определенных ситуациях. Кстати, одно и то же положение может вообще никогда не повториться. Я не знаю, что я буду делать с шайбой, пока там не окажусь. Где «там»? Клянусь честью, не знаю. «Там» может быть дальше тридцати футов от ворот или чуть ли не в створе ворот. То есть я хочу повторить, что на лед нельзя выходить с заранее составленным планом действий. Во время игры вы руководствуетесь интуицией. Поверьте мне, в свое время из-за каких-то планов я упустил немало возможностей взятия ворот. Помню, как-то мы играли с командой "Детройт рэд уингз", ворота которой защищал молодой вратарь. Кажется, это был Дут Грант, покидавший, по словам наших «разведчиков», ворота после первого же финта. В самом начале первой игры я выхожу один на один с вратарем. Приближаясь к воротам, я вспоминаю, что говорили о нем наши «разведчики». И вот вместо того, чтобы пытаться бросить шайбу в незащищенную часть ворот, я решаю ловким финтом выманить вратаря на себя. Все мое тело с головы до ног приходит в движение, и я жду, что он вот-вот растянется на льду. Ничего подобного: вратарь стоит как вкопанный. Тогда в панике я применяю другой набор финтов. Никакого впечатления. Не успеваю я опомниться, как оказываюсь позади
Кстати, о сообщениях «разведчиков». У всех нас в памяти их рассказ о вратаре советской сборной Владиславе Третьяке. Накануне матчей Канада-СССР для ознакомления с игрой советской сборной в Москву вылетели Боб Дэвидсон и Джон Маклеллан из "Торонто мэйпл лифе". В Москве наши «разведчики» узнали, что русские хоккеисты тренируются в Ленинграде. Их тут же отправили в Ленинград и чуть ли не с поезда, измученных, повезли на товарищеский матч между игроками первой и второй сборных СССР.
Еще раньше Дэвидсон и Маклеллан слышали, что Третьяк сбвсем плохо играет левой рукой — ему баскетбольный мяч ею не поймать, не т0 что летящую шайбу. Результаты товарищеской встречи подтвердили эти слухи. Третьяк пропустил двенадцать шайб, причем девять из них пролетели с левой стороны, а когда ему удавалось поймать шайбу, то он делал это очень неуверенно.
Не умеет брать шайбу перчаткой-ловушкой-таков был приговор Дэвидсона и Мак-леллана, и больше мистера Третьяка в России они не видели. Но нашим разведчикам не было известно, что лишь за два дня до их приезда Третьяк женился и прервал свой медовый месяц, чтобы принять участие в показательном матче. Им также было невдомек, что в течение последних четырех месяцев Третьяк по девяносто минут в день тратил на то, чтобы ловить шайбы, пущенные автоматом-катапультой, приобретенным… где бы вы думали? Да-да, в старой доброй Канаде. Впоследствии оказалось, что умение невероятно ловко ловить шайбу ловушкой — самая сильная сторона Третьяка. А нам потребовалось четыре или пять игр на то, чтобы понять, что в левую сторону ворот бросать шайбу Третьяку нет смысла. Вот чего стоят сообщения «разведчиков» о вратарях.
Чаще всего в дуэли между вратарем и полевым игроком побеждает тот, у кого крепче нервы. Я всегда жду, когда вратарь первым сделает ход и тем самым даст мне возможность атаковать ворота. Он же хочет, чтобы первый ход сделал я. В этой странной ситуации один из нас может не выдержать. А если нервы крепкие у обоих, то мы оказываемся в тупике. Вообще, как только я вижу возможность для броска, я использую ее немедленно. Я предпочитаю посылать шайбу низом, но если замечаю незащищенное место где-то в верхней части ворот, то стараюсь попасть шайбой в него. Каждый выбирает то, что ему удобней. Мне, например, легче забросить шайбу, чем обмануть вратаря. А игрокам вроде Грегга Шеппарда, Жильбера Перро, Стэна Микиты и Питера Маховлича, обладающим великолепной техникой и мастерски выполняющим финты, пожалуй, легче добиться успеха, выманив вратаря, чем просто забросить шайбу. Фил Эспозито? Он обладает прекрасным броском и столь же прекрасной техникой владения клюшкой. Что бы он ни предпринимал, шайба почти всегда оказывается в сетке.
За первые восемь лет своей карьеры в НХЛ из всех моих бросков по воротам примерно 12,5 процента достигли цели. Не вообще бросков, а бросков по воротам. В этом вся разница. С учетом того, что чаще всего мне приходится обстреливать ворота с расстояния от тридцати до пятидесяти футов, соотношение один к восьми кажется мне вполне при-личным. И тем не менее вратари всегда приводят меня в недоумение: у каждого свой стиль, своя техника, свои привычки, присущие только ему одному. К примеру, мне было легче играть против Кена Драйдена, когда он выступал за «Канадиенс», чем против Тони Эспозито из "Блэк хоукс". Почему? Не знаю. Я не говорю, что мне было жаль, когда Драйден временно перестал играть и в сезоне 1973–1974 годов не участвовал, хотя каждый год я забрасывал в его ворота по несколько шайб. Как ни странно, еще в 1971 году, после того как команда «Канадиенс» выиграла у нас в начале розыгрыша Кубка Стэнли, в чем немалая заслуга Драйдена, он где-то сказал, что я слишком часто посылал шайбу низом в сторону его ловушки. Может быть, да, а может, и нет. Я бросал шайбу в незащищенные участки ворот, и честь и хвала Драйдену, если он успевал поймать мои шайбы в ловушку, что, впрочем, не всегда ему удавалось, ведь мне все-таки довелось в одной игре трижды поразить его ворота. С Тони Эспозито другое дело. По-моему, за пять лет, что он выступает за «Чикаго», мне удалось забросить в его ворота не больше трех-четырех шайб. У него какой-то особый стиль игры. Но самое главное то, как он владеет руками. В общем, разобраться в нем я не мог. Существовало мнение, что Тони плохо справляется с дальними бросками, вот я время от времени наудачу и обстреливал его издалека. Покуда мне не везло. Как ни странно, остальным моим товарищам по команде больше везло с братом Фила, чем с Драйденом. Так что попробуйте разберитесь во вратарях. Мне это не по силам.
Как уже говорилось выше, я люблю обстреливать ворота низом. Исключение составляют те случаи, когда голкипер лучше отражает броски низом, нежели верхние. К примеру, когда ворота "Буффало сейбрс" защищает Роже Грозье, то шайбу лучше посылать в верхнюю часть ворот, потому что он стоит, согнувшись в три погибели и едва не касаясь носом льда, а когда падает, то закрывает ногами весь низ ворот. Бросать верхом лучше и в ворота Рогатьена Вашона из "Лос-Анджелес кингс", просто потому что он самый низкорослый голкипер НХЛ и не любит, когда шайба летит на уровне его плеч. Вообще же существуют четыре причины, по которым я отдаю предпочтение броскам низом: 1) у посланной низом шайбы больше шансов проскочить мимо десятка ног и влететь в ворота; 2) вратарям-даже таким, как Грозье и коротышка Вашон, — труднее видеть шайбу, посланную низом; 3) ну а если бросок низом труднее увидеть, его труднее и остановить; 4) так как низовой бросок труднее остановить, столь же трудно и контролировать отскок, что дает атакующей команде возможность еще и еще раз совершить бросок по воротам. Стоит учесть и то, что вратарь двигает руками гораздо быстрее, чем ногами. Попробуйте надеть на себя вратарское облачение. Я однажды примерил на себя вратарские щитки и тут же их снял-слишком тяжелыми они оказались. Представляю, чем они кажутся в конце игры уставшим вратарям — тяжелыми чугунными гирями. Совершая бросок, я стараюсь учитывать, какой рукой вратарь ловит шайбу. При прочих равных условиях я предпочитаю бросать шайбу в сторону, где у него клюшка, а не перчатка-ловушка. Понятно почему: рукой, которая держит клюшку, он, конечно, шайбу поймать не может, к тому же она у него не столь подвижна.
Совершая
Как и все, я больше всего люблю выход к воротам один на один с вратарем. Понятия не имею, сколько раз мне это удавалось за годы выступления в НХЛ, но одно я знаю: выйдя один на один, я никогда не применяю бросок щелчком. Щелчок-бросок не прицельный, так зачем же пользоваться им в отрыве? Тут опять идет война нервов. Как ни странно, большинство вратарей НХЛ в отличие от полевых игроков пишут целые книги о манере соперников бросать шайбу и, вероятно, прекрасно знают, как ты себя поведешь, выходя к их воротам. Поэтому повторю еще раз: не действуйте шаблонно. Я, например, всегда иду прямо на вратаря, а не приближаюсь к нему сбоку. Поступая так, я расширяю себе зону действий: могу свернуть влево, вправо или даже атаковать ворота в лоб. Я жду момента для броска. Дождавшись, бросаю по воротам. Если подходящий момент для броска не наступает, я пытаюсь создать его сам. По-моему, ситуация, подобная той, которая возникла, когда я забросил шайбу в ворота "Сент-Луис блюз" в 1970 году, является самой неприятной для вратарей. А получается вот что. Когда идешь прямо на вратаря, а затем сдвигаешься в сторону, вправо или влево, вратарь вынужден тоже сдвигаться в ту же сторону. При этом он в какой-то момент расставляет ноги, и в это время как раз можно забросить шайбу. Иной раз это получается, иной раз-нет. Но мне в такой ситуации чаще всего везло.
Во время контратаки главное, о чем надо думать, — это о выходе на позицию для броска и контроле над шайбой. То же самое происходит при игре в большинстве, только основное внимание обращается на контроль шайбы. В НХЛ чаще всего назначаются двухминутные штрафы. Иными словами, команда, оказавшаяся в большинстве, в течение двух минут имеет на одного игрока больше, если, конечно, ей не удастся забросить шайбу до истечения этих двух минут. К сожалению, многие полагают, что гол надо непременно забивать в течение первых же секунд штрафного времени. В результате затеваются рискованные маневры, даются отвратительные пасы, совершаются немыслимые броски. К чему такая спешка? Что зазорного в том, что для взятия ворот команде потребовалась минута и пятьдесят девять секунд? В большинстве случаев время не играет решающей роли. Задача заключается в том, чтобы контролировать шайбу в зоне защиты соперника ровно столько, сколько потребуется для того, чтобы дать пас открывшемуся партнеру или подготовить бросок в незащищенную часть ворот.
Помните, что игра в большинстве означает, что у команды есть преимущество в одного игрока. Рано или поздно один из участников атаки должен выйти из-под опеки соперника для хорошего броска по воротам. Так что спешка здесь ни к чему. В течение последних семи лет команда «Брюинс» почти всегда удачно играла, имея численное превосходство. В 1969–1970 годах мы установили рекорд НХЛ, забросив 81 шайбу в 76 играх, то есть играя в большинстве, мы забрасывали более одной шайбы за встречу. Фантастический результат! В 1970–1971 годах мы немного сдали, забросив 80 шайб в 78 играх, а в 1971–1972 годах и того меньше: 74 шайбы в 78 играх. Быть может, я напрасно употребил слово «сдали», поскольку и в те два сезона мы лидировали по шайбам, заброшенным при игре в большинстве, и в книге рекордов НХЛ по двум этим показателям занимали соответственно места второе и третье. Кроме того, в сезон 1970–1971 годов Фил Эспозито установил рекорд НХЛ, когда при игре в большинстве забросил 25 шайб, но на следующий год он побил свой же рекорд, забив 28 голов. Хорошая сыгранность участников атаки является ключом к успеху. Общеизвестно, что за все пять лет-с 1967 по 1972 год, — когда команда «Брюинс» дважды завоевывала Кубок Стэнли и дважды занимала первое место, наша тактика игры в большинстве оставалась неизменной. Эспозито занимал место в центре, а по краям у него были Джонни Бучик и задиристый Джонни «Пирожок» Маккензи. Фред Стэнфилд, центровой игрок с прекрасной техникой владения шайбой и точным низким броском, занимал место левого защитника, а я, как всегда, играл справа. В 1972–1973 годах на правом крыле вместо Маккензи играл Кен Ходж, так как Маккензи ушел во вновь образованную Всемирную хоккейную ассоциацию; позицию левого защитника, кроме Стэнфилда, стали занимать и другие игроки. Не мудрено, что из-за этих перемен результативность игры в большинстве резко упала. Однако в сезоне 1973–1974 годов мы опять заняли ведущее место в НХЛ по результативности игры в большинстве. Тогда, как и прежде, Бучик, Эспозито и Ходж играли впереди, а место левого защитника прочно занял Кэрол Вадне, защитник атакующего плана, с прекрасным броском и великолепной техникой владения шайбой. Не указывая ни на кого пальцем, я хотел бы заметить, что предпочитаю, чтобы при игре в большинстве со мной в паре был защитник, подобный Вадне. Дело в том, что защитник привык выполнять оборонительные функции, и, когда соперник прерывает нашу комбинацию и переходит в контратаку, Вадне не растеряется, даже если ему придется отражать натиск двух соперников. К тому же защитнику привычнее отбирать шайбу у борта, что, поверьте, далеко не легкое дело.