Моя красавица
Шрифт:
— Ты собиралась поговорить с директором школы.
— Да, она сказала, что они в ближайшее время протестируют Джорджи и, возможно, экстерном зачислят ее в следующий класс.
— Но ей еще нет и пяти.
— Но она такая умница.
— Да, но в этом возрасте она в первую очередь должна много общаться и играть со сверстниками, а не сидеть с шести-семилетними детьми, которые не будут с ней общаться, считая малявкой. Ты была в школе, которую я предложил?
— Да.
— Мое предложение все еще в силе. Ты сможешь работать полный день, а я буду оплачивать обучение Джорджи. — Он
Иногда она ненавидела его, чувствуя себя осликом, перед носом которого помахивают сочной морковкой. Она очень хотела, чтобы Джорджи училась в той школе, но она не хотела, чтобы ее малышка оставалась с няней, пока мать будет колесить по всему свету, следуя за боссом, или работать до полуночи, или пропускать школьные спектакли, потому что очередная очень важная персона не будет способна пройти от выхода из самолета до лимузина без ее сопровождения.
Личный секретарь Алекси Коловски, работающий полный день, не может быть хорошей матерью.
— Не нужно, Алекси, Джорджи и сейчас учится в хорошей школе, — покачала головой Кейт, хотя сама не верила в то, что говорит.
— О, пожалуйста! — поморщился Алекси. — Скоро она станет умнее, чем преподающие там учителя! Ей станет скучно, и она начнет попадать в неприятности.
— Я откладываю деньги на хорошую среднюю школу.
Алекси знал это. Он уважал ее за преданную любовь к дочери, за решение не работать на него полный рабочий день ради того, чтобы больше времени проводить с Джорджи, но одновременно это его раздражало. Он хотел, чтобы Кейт работала полный день, а он всегда получал то, что хотел.
— Ей нужно общаться со сверстниками, ей нужны дети, с которыми она сможет играть на равных! — настаивал он.
— У вас не было такой возможности, но вы выросли прекрасным человеком и без этого, — ответила Кейт, вспомнив, что Алекси учился дома. — И Йозеф тоже.
— Я ненавидел каждую секунду, которую провел с моими учителями! Когда мне было четырнадцать, им было больше нечему меня учить. Когда мне было шестнадцать… Что ж, тогда наши занятия стали несколько занимательнее. Пока Йозеф читал книги по медицине, я изучал… как бы это правильнее назвать, строение человеческого тела.
Кейт почувствовала, как у нее горят щеки.
— Она была хорошей учительницей, но к семнадцати, проведя серию… опытов, уже я начал учить ее.
Кейт встала, собираясь уйти. Алекси рассмеялся, глядя на нее:
— Я смутил тебя?
— Совсем нет, — холодно откликнулась она. — Я бы с удовольствием осталась и поговорила с вами о вашем детстве, но скоро приедет принцесса, которую я должна встретить, проводить на примерку и убедиться, что все в порядке.
— Я уверен, Лавиния тоже прекрасно с этим справится.
— Да, но я сделаю это лучше, — твердо сказала Кейт.
— Неужели?
Их глаза встретились, и Кейт показалось, как воздух в ее легких превращается в огонь, а тело начинает плавиться под его взглядом.
Ничего нового Кейт ему сейчас не сказала, они оба знали, что Лавиния
Вот только они сейчас говорили не о свадебных платьях и не о Лавинии.
— Я совершенно уверен, что ты прекрасно справишься.
Кейт видела, как потемнели глаза Алекси. Он никогда не флиртовал с ней, тем более на работе. Она часто краснела из-за его распущенности, но никогда еще…
Встречая принцессу у входа в здании компании, она никак не могла сосредоточиться, все время возвращаясь мыслями к их разговору. С тем же успехом она могла послать Лавинию встречать гостей, потому что от нее самой сейчас было мало толку.
Вместе с принцессой и ее матерью Кейт вошла в святая святых Дома Коловски — в примерочную для будущих невест. Они прошли мимо целого ряда рулонов дивной шелковой ткани всех оттенков белого, кремового и розового тона, мимо огромных антикварных зеркал, которые стояли здесь не только для красоты: ожидающая невесту команда портных и стилистов могла благодаря им с разных ракурсов увидеть, как девушка держит себя, какая у нее походка и осанка. В этот момент и начиналось создание будущего шедевра.
Все клиенты Дома Коловски, желающие заказать платье, приходили сюда. Более того, клиентке Коловски необходимо было оставаться в Мельбурне еще несколько дней, чтобы выбрать дизайн платья, ткань, украшения, пройти несколько примерок, увидеть будущее платье, спроектированное на экране компьютера. Для подготовки невесты к свадьбе собиралась целая команда, и не только портные и дизайнеры, но и стилисты, парикмахеры, визажисты. Дом Коловски должен был быть уверен, что невеста, на которой будет платье их дизайна, станет самой красивой и ничто не испортит ее образ.
— Это удивительно, — прошептала принцесса, оглядываясь по сторонам.
Ее взгляд останавливался на выставленных за зеркальными дверцами украшениях, тиарах, туфельках и других аксессуарах, которые могли понадобиться невесте. А затем, как и каждая девушка, входившая в эту пещеру чудес, она, словно загипнотизированная, пошла к стоящим в центре манекенам со свадебными платьями.
— Это, я хочу вот это платье! — воскликнула она.
— Простите, но мы не создаем двух одинаковых платьев. Это платье принадлежит одной из невест Коловски.