Моя"крыша" - Кремль
Шрифт:
— Обратите внимание на фамилии и должности тех лиц, чьи визы проставлены на документах, — сказал Жорж, понизив голос. — Запомните их хорошенько! И будьте готовы перечислить всех этих господ, но уже в другом месте! Потому что одного моего слова, возможно, кое кому будет недостаточно…
Захаржевский, убедившись, что в кейсе хранилось именно то, за чем они на пару с Бушминым
— Мсье, у вас есть здесь бумагорезательный аппарат? — спросил он.
— Да, мсье, конечно… Пройдемте в соседнее помещение.
Существовал, конечно, большой соблазн забрать отсюда, из антибского банка, оригиналы субарендных договоров и еще двух любопытных документов, касающихся собственности компании "Ространснефть" и некоторых ее зарубежных активов, выполненных на оригинальных правительственных бланках и завизированных самыми высокими правительственными чиновниками.
Наверное, на них любопытно было бы взглянуть не только следователям Генпрокуратуры, но и высшему должностному лицу страны…
Но цена вопроса была настолько высока, что нельзя было допустить и малейшего риска.
Вставляя лист за листом в "утилизатор", который на глазах у них превращал чьи то корыстные интересы, чьи то многомиллиардные ожидания в тончайшую бумажную стружку, Андрей Бушмин не чувствовал ничего, кроме накопившейся усталости и желания побыстрее вырваться отсюда на волю, где уже можно будет свободно перевести дух.
Они благополучно справились со своей задачей, уничтожив на месте оригиналы документов, которые — потенциально и даже вполне реально — представляли колоссальную опасность для России, для их государства, бюджет и будущее которого в целом сейчас во многом зависят от бесперебойной работы экспортной нефтяной трубы…
Захаржевский попрощался с управляющим банка, который сопроводил компанию "русских дельцов" до парадного. Господин Серебрянский и находящийся при нем в этой поездке "референт" сразу же уселись в свой лимузин, который повез их обратно в один из местных аэропортов, где их ожидал частный самолет "Лир джет". На нем, собственно, они сюда, на Ривьеру, и прилетели транзитом через Париж. Оставшиеся двое русских тепло попрощались с адвокатом Анри Мишоном, который, надо признать, целиком и полностью отработал выплаченный
В половине первого пополудни к парадному подъезду четырехзвездочного отеля "Мэридин" подъехало такси.
Миссия Кондора на Ривьере была закончена; задерживаться здесь, в Антибе, или же во Франции теперь нет никакой нужды. К тому же это небезопасно.
Служащий отеля погрузил чемодан уезжающего постояльца в багажник такси. Андрей сунул ему в ладонь банкноту в двадцать "ойро", легким кивком поблагодарив и одновременно отпустив его восвояси.
Захаржевский, у которого здесь, на Ривьере, еще имелись кое какие дела, вышел проводить своего партнера, которому предстоит — с пересадкой в Женеве — обратный перелет в Москву.
— Среди вас, бизнесменов, оказывается, встречаются вполне нормальные мужики, — подытожил Бушмин. — Значит, ситуация далеко не безнадежная.
— Среди ваших таковые тоже встречаются, — усмехнулся банкир. — Кстати, как там ваш коллега? Надеюсь, все в порядке?
Поняв, что тот имеет в виду Рейнджа, Бушмин слегка кивнул: его старый друг, ударно справившись с делами, рванул первым же авиарейсом в Париж, откуда ему предстоит вылететь уже в Москву.
— Хотите пари? — Захаржевский понизил голос. — Вот увидите, что уже вскоре состоится отставка всего кабинета министров!
— Пожалуй, я не стану с вами спорить, — сказал Андрей, протягивая ему ладонь. — Кстати, Георгий… Возьмите меня в свою компанию — при удобном случае — "бэйсануть"?
— А если… со скалы в Шамони?! Подписываетесь?
— Да хоть бы и так.
— Договорились, Андрей! — Они обменялись крепким мужским рукопожатием. — Чур только, я сам буду укладывать свой "бэйс".
По дороге в аэропорт, откуда ему предстояло вскоре вылететь в Женеву, транзитный пункт на пути возвращения домой, Андрей Бушмин попеременно думал о двух важных вещах.
О своих близких, которые, конечно же, любят и ждут его и будут очень рады его возвращению из затянувшейся командировки.
И еще о том, что пока общество функционирует по нынешним писаным и неписаным законам, пока наша жизнь имеет свою темную, "оборотную" сторону, такие, как он, спецагент по прозвищу Кондор, без работы не останутся.