Моя линия жизни
Шрифт:
Увы, гнев великий их пал на меня.
Любовь
Любовь… Пустое слово? Вряд ли…
Нет это ряд ночей без сна,
Что кровь по венам разгоняют.
А может быть это весна,
Она вокруг все возрождает.
Для каждого она своя,
Каждый свое лишь чувство знает.
Но тот, кто любит раз и навсегда,
Своих возлюбленных вовек не оставляет.
Черный
За что?!! Она кричала небесам.
И проклинала, и молила бога,
Но он был нем. Иль глух никто не знает.
Но все ж она кричит не в пустоту,
И черный ангел красоты скорее адской
Спустился к ней и руку протянул.
Она утерла слезы и мгновенно сделку
Завершил их сладкий поцелуй.
Теперь она не ангел.
Она богиня мира тьмы.
И черный ангел с нею рядом,
Он черные ей веет сны.
Глаза голубизны прозрачной,
Затянутые коркой льда,
Не станут прежними и не оттают никогда.
И богом порожденная жестокость
Растет в ней с каждым днем.
День ото дня….
Она уже не помнит боли,
Она давно забыла страх.
И лишь холодная улыбка
Теперь блуждает на ее губах.
Рождение тьмы
И вот настало страшное мгновенье,
Когда меня забыла даже боль.
Она ушла, оставив в запустенье
И растоптав все, что играло роль.
И пустота, щемящая до крика,
Меня в свои объятья приняла.
А я усну, забыв, что бремя сильной
Я в прошлой жизни на себя взяла.
Забуду, что не для меня упадок.
Упадок сил и воли.
Все. Конец.
И я заплачу горько, сильно, громко,
Поддавшись растворившись в пустоте.
И плачь все громче и душа чернее,
И вот последняя скатилася слеза,
И улыбнувшись, я на мир открыла
Свои уже пустые и холодные глаза.
И ненависть – убогая старуха
Стоит уж рядом за руку взяла,
И я, окинув долгим взглядом,
Ее сестрой своею назвала.
И вот родился миф,
Так родилась легенда
О той, что ненавидела весь мир.
Но нет ни слова, даже ни намека,
Что мир тот сам жестокость породил.
Я ушла
На улице ночь. Одинокий фонарь за окном.
Он бы тоже не прочь, но мешает тоска о былом.
Одиночества ветер ветки голых деревьев качает и дождь…
Капли громко стучат по стеклу,
Я теряю надежду и веру.
Только из-за тебя, мой родной,
Я ушла, предала веру светлых.
Ведь стояли пред выбором все.
Не
Просто больше уже не могла я
Среди улиц жестоких бродить.
И встречая холодные лица,
Видеть страх в чьих-то глупых глазах.
Я ушла, предпочтя утопиться,
Чем погрязнуть в нечистых делах.
Тяжкий грех приняла на себя,
Но другого пути не прошу.
И плевать, что, увы, предала я
Все обеты, я мук не страшусь.
Может много столетий спустя
Я увижу опять белый свет.
И никто не заставит давать
Вновь абсурдный и глупый обет.
И в глазах чьих-то верю, увижу
Чистый искренний внутренний свет,
От которого мы отказались
И сказали, что радости нет.
И взовьюся я в небе синицей,
Предсказав новый век золотой.
Как же хочется снова родиться…
Да мешает тоска о былом.
Звезда
Звезда, последняя по утру,
Ждет солнца первый поцелуй.
И кинув милую улыбку,
Вновь исчезает со словами «Не тоскуй».
Ведь снова будет день. И ночь…
И снова утро, снова встреча.
И будут эти встречи вновь и вновь.
И эти циклы повседневны,
Вечны, и их я назову «любовь».
Вот так красиво и светло
Тоска мне в душу проникает.
И вспоминая про тебя,
Себя звездой той представляю.
Когда рассвет рукой прохладной
Опять ласкает небосвод,
И облака земли коснутся,
Не прекращая хоровод,
Забудет солнце, пусть лишь на день,
О маленькой большой любви.
И сердце звездочки разбито,
Мечта забыта, не зови.
И ты, как солнце, путь всем озаряешь,
А я, как звездочка, одна вдали.
Пророчество, проклятье, вдохновенье…
Пророчество, проклятье, вдохновенье…
Растет сомненье в собственных словах.
И видишь страх, сменивший восхищенье,
В больших красивых и таких родных глазах.
Опустишь ты ресницы робко,
Ко всем чертям послав свою судьбу.
И снова тебе станет одиноко,
И закричишь: «Я больше не могу!».
Но не услышит бог твои молитвы,
У всех свои дела. Увы…
И проклятый, ты вспомнишь всех забытых,
Что души открывали, ну а ты….
Подул холодный ветер с моря,
И чайки громкий, слух пронзивший крик,
И слезы на глазах… Ты на коленях стоя,
Поклялся все исправить в этот миг.
Но нет пути назад, грехам нет отпущенья.