Моя лучшая книга
Шрифт:
И такой парень отзывчивый оказался.
– Ладно, – говорит, – помогу.
И тут этот самый мужик возвращается и говорит:
– Вы здесь бумажник не находили?
Я говорю:
– Еще как находили, а где же второй?
Он говорит:
– Какой еще второй, у меня только один бумажник.
Я говорю свидетелю:
– А ну, тащим его в милицию, а второго они сами найдут.
И вот приволакиваем мы этого мужика в милицию.
– Вот, – говорю, – товарищ капитан, поймали аферюгу, который бумажники оставляет с пятьюстами тысячами,
Мужик говорит:
– Чего это я граблю, я бумажник в будке оставил, а эти меня сюда привели.
Капитан открывает бумажник, вынимает оттуда паспорт и говорит:
– Смирнов Валентин Николаевич.
– Я, – говорит мужик.
Капитан говорит:
– А где же пятьсот тысяч?
Мужик говорит:
– А это пусть он скажет, – и на меня показывает.
Капитан смотрит на свидетеля и говорит:
– А это кто?
Парень говорит:
– Свидетель.
Капитан говорит:
– Ну, рассказывайте, свидетель.
Парень говорит:
– Стою я у будки, и вдруг этот мужик говорит, будь свидетелем, в этом бумажнике пятьсот тысяч. А тут этот возвращается и говорит: «Мой бумажник».
Капитан поворачивается ко мне и спрашивает:
– А где пятьсот тысяч?
Я не знаю, что сказать, начинаю лепетать, что в прошлый раз они у меня взяли триста тысяч.
Мужик говорит:
– Да я его первый раз в жизни вижу.
Капитан говорит:
– Ага! Давно я вашу шайку поймать хотел, наконец-то попались, голубчики. Вы, Смирнов Валентин Николаевич, все опишите и свободны, а с вами мы сейчас разберемся.
И два часа я этому капитану доказывал, что я не верблюд, хорошо еще, этот мужик порядочным оказался, сказал, что у него там денег не было, а то бы сидеть мне, да и свидетелю тоже.
С тех пор думаю, ну их на фиг, ни за что ни с какими афе-рюгами связываться не стану… А тут три дня назад иду в совершенно другом месте, и опять этот тип, мужик тот самый, роняет прямо передо мной бумажник, тот самый, потрепанный, и дальше идет. И тут же подскакивает второй тот же самый тип, поднимает бумажник и говорит:
– Видал?
Я говорю:
– Нет, не видал.
Он говорит:
– Ну вот же, бумажник.
Я говорю:
– Какой бумажник? Никакого бумажника не вижу.
Он говорит:
– Да вот же, мужик шел, бумажник обронил, а в нем пятьсот тысяч.
Я говорю:
– Ни мужика не видел, ни бумажника, ни тем более пятьсот тысяч.
Парень говорит:
– Сейчас будем делить.
Я говорю:
– Ничего не видел, ничего не слышал, вы делите, я пошел.
Тут мужик возвращается:
– Ребята, бумажник не находили?
Я говорю:
– Вот этот тип нашел, а я нет, я ничего не видел, ничего не слышал и сейчас ничего не вижу и не слышу.
Мужик смотрит на свой бумажник и говорит:
– Где же я бумажник потерял?
Я говорю:
– Вот он нашел, а я пошел.
А те тоже как глухие. Один говорит:
– Где же мой бумажник?
А второй ходит за мной и говорит:
–
Я говорю:
– Ни за что!
Мужик говорит:
– Ребята, у вас, что ли, мой бумажник?
Парень говорит:
– Я с ним поделиться хочу, а он не соглашается.
Мужик мне говорит:
– Зря ты не соглашаешься, он очень приличный человек. Ты давай бери деньги и делись, а то мы тебе темную устроим и все твои деньги заберем.
Я как заору:
– Милиция! Грабят!
Они бумажник бросили на землю, а тут милиционер подходит и говорит:
– Это ваш бумажник?
Я говорю:
– Нет.
А эти из-за угла:
– Это его, его, он делиться не хочет.
Милиционер говорит:
– А чего ты не делишься, они приличные люди, я их хорошо знаю, бери бумажник-то!
И тут я как заору:
– Караул! Милиция грабит! – да как дам деру, да так, что меня ни милиция, ни эти двое в жизни не догнали.
Борьба с коррупцией
Созывает нас недавно президент нашего закрытого акционерного общества открытого типа Егорыч на собрание. Созывает нас в бывший наш Дом культуры. Теперь этот дом какой-то бизнесмен арендует, а ежели мы там собираемся, он нам это помещение сдает, то есть требует оплаты. Он ее, конечно, может требовать, но президент наш, Егорыч – бывший наш председатель, на это отвечает своей любимой поговоркой: «Хрен тебе в грызло!» И все. Может еще добавить: «Скажи спасибо, что вообще еще этот Дом культуры не спалили. Вот это и есть наша плата, что не спалили».
В общем, собрали нас всех. В президиуме президент наш, потом председатель сельсовета Будашкин, бывший наш парторг. И мент с маузером. Бывшие коммунисты, а ныне демократы. Мент, кстати, трезвый как стеклышко, с маузером еще с революции. Обычно-то он пьян в доску. Поэтому если какой инцидент у нас в деревне случается, его, мента, будят, опохмеляют, под руки к инциденту подводят и отпускают, а уж тут он и начинает маузером размахивать и орать: «Всех пересажаю!» Егорыч объявил собрание открытым и что на повестке дня следующие вопросы.
– Таперича, значит, все как один будем предъявлять декларацию о доходах. Вот я первый самолично вслед за любимым нашим президентом предъявляю всему народу свою декларацию. Месячная зарплата, помноженная на двенадцать.
И никаких книжек в Германии не издавал, и никаких гонореев не получал. Вот он, мой годовой доход, и я теперь честно могу смотреть народу в глаза. – И он устремил в зал свой мутный взор, а народ стал дружно отводить свои глаза от его упорного, честного и нахального взгляда. – А таперича, – продолжал председатель, – пущай наш фермер Иващенко подаст свою декларацию, и мы тогда поглядим, как у нас будет развиваться фермерское хозяйство на селе.