Моя любимая девочка
Шрифт:
– Да, – кивнула Настя. – Это ее любимый. Старый нож, его еще ее муж делал. Он мастер на все руки был.
– Угу… – пробурчала я. – А двадцать девятый автобус куда идет? Куда твоя тетя могла на нем поехать?
– Не знаю! – пожала плечами Анастасия. – Я сама всю голову уже сломала. Просто представить не могу! Никто из ее знакомых там не живет. Всякие собесы-поликлиники тоже в другой стороне. И вообще, она в ту сторону не ездит, всегда только в центр.
– Ладно, будем думать. Постарайся вспомнить весь маршрут до конечной как можно подробнее, со всеми попадающимися
– Так, ну… – Настя наморщила лоб. – Значит, следующая остановка «Школа». Там ничего примечательного вокруг нет. Потом автобус проезжает мимо парикмахерской, потом магазин «Волна», потом казино какое-то новое – кажется, «Атлантида», а потом конечная, стадион «Волга». Все.
– По-нят-но… – по слогам произнесла я. – Кажется, немногое прояснилось.
– Кстати! – спохватилась девушка. – Я хотела вам сказать, что кое-чего не нахожу.
– Вот как? – заинтересовалась я. – Чего же именно?
– Во-первых, у тети Риты был такой набор: кольцо и серьги. Из золота. Серьги она носит, а вот кольцо стало ей маловато, и она все время хранила его вот в этой коробочке. – Настя показала мне отделанный изнутри черным бархатом футлярчик. Он был пуст. – Надеть его она не могла, – продолжала Настя. – И отдать никому не могла. У Наташи точно его не было, и мне она не дарила, а кому еще? Да и не стала бы она дарить, она очень любила этот набор, его ей тоже муж подарил. Она бы его на память оставила. А теперь его нет.
– А еще?
– Остальное вроде на месте. Только… – Настя вздохнула. – Все, о чем говорила мама, подтверждается: у тети Риты не появилось ни нового телевизора, ни вообще какой-либо новой вещи.
– Ну что ж, – я поднялась со стула. – Кажется, мы на верном пути, Настя. Я знаю, куда нам нужно ехать. И утри слезы – я думаю, мы найдем твою тетю.
– Правда? – Анастасия с надеждой посмотрела на меня. – Тогда поехали.
– Только один нюанс, – остановила я ее и достала свой замшевый мешочек с костями. Настя понимающе замолчала и пошла обуваться.
Я тем временем бросила кости на стол.
13+30+11. – Вы будете предаваться сомнительным удовольствиям и пренебрегать делами и семейными обязанностями.
Выпавшая комбинация убедила меня в том, что я двигаюсь в правильном направлении. Толкование данного сочетания цифр совпадало с моими предположениями. Осталось только проверить… И, кажется, я знала, с чего нужно начать. Процент успеха был достаточно высок, и я решилась.
– Едем! – решительно сказала я Насте, выходя в прихожую, и мы покинули квартиру Маргариты Михайловны Синельниковой.
На улице мы сели в мою машину и направились по маршруту двадцать девятого автобуса. Правда, до конечной нам добираться не пришлось. Через семь минут я притормозила и поставила машину на стоянку. Настя посмотрела на меня непонимающе.
– Пошли, – чуть улыбнувшись, кивком пригласила ее я.
В зале, как это водится, было темно, но я решительно прошла вглубь. В первом же помещении я остановилась, внимательно присматриваясь к посетителям. Но Маргариты Михайловны
Я прошла дальше, Настя за мной. Мы миновали бар, не став там останавливаться. Я знала, что в баре ее не будет, я двигалась дальше. Настя пока что ничего не понимала, но не спрашивала ни о чем, а просто шла рядом с застывшим в глазах вопросом.
Мы вошли в следующий зал. И очень скоро я заметила знакомую крепкую фигуру, плотно восседавшую на стуле. Подойдя поближе, я убедилась, что это действительно Маргарита Михайловна Синельникова. Я стояла рядом, но Маргарита Михайловна совершенно меня не замечала. Даже в полумраке игрового зала было видно, как возбужденно блестят ее глаза. Она нажимала на кнопки, поворачивала рычаг, потом сокрушенно качала головой и вставляла в автомат все новые и новые жетоны. Наконец они у нее закончились – нужно заметить, довольно быстро, если не сказать стремительно. Маргарита Михайловна сокрушенно вздохнула и тут же принялась слезать с сиденья. Взгляд ее был устремлен к кассе, где меняли деньги на жетоны. Стоявшая рядом со мной Настя во все глаза смотрела на свою тетку, пребывавшую в полувменяемом состоянии.
– Маргарита Михайловна! – вежливо, но решительно тронула я ее за плечо.
– А? Что?
Синельникова повернулась и уставилась на меня ошеломленным взглядом. Было видно, что она отчаянно пытается сообразить, кто я такая, потом, кажется, память постепенно стала к ней возвращаться. Она перевела испуганный взгляд на Настю. Глаза ее потухли, она медленно опустилась на стул, с которого только что сорвалась.
– Тетя Рита… – оторопело произнесла Анастасия. – Ты… что?
Тетка закусила губу и отвернулась. Потом, видимо, решила, что у нее еще есть шанс отвертеться и избежать неприятных разборок, потому что заговорила сбивчиво, с фальшивыми интонациями в голосе:
– Ой, Настюша… Привет. А у меня вот свободный день выдался. Прямо со скуки помирала, а тут пошла в магазин – дай, думаю, зайду, поиграю… Посмотрю, что и как. Кирюша вон маленький даже за компьютером сидит, в игры играет, а я и знать не знаю, что это такое. Да я как раз домой собиралась. А ты… чего здесь? Тоже поиграть зашла? Ну, давай, попробуй, а мне уже пора.
И она попыталась двинуться в сторону выхода из игрового зала, но я решительно загородила ей дорогу. Настя, насупившись, молчала.
– Маргарита Михайловна, – твердо, но вежливо начала я, – не пытайтесь, пожалуйста, ввести нас в заблуждение. Мы с Настей пришли не для того, чтобы учинить над вами расправу. Мы хотим разобраться в ситуации и помочь вам. Не стоит нас обманывать. Я предлагаю вам сейчас же уйти отсюда вместе и поговорить.
Маргарита Михайловна молчала.
– Тетя Рита! – умоляюще заговорила Настя, беря тетку за руку. – Пожалуйста, пойдем домой вместе! Мы так перепугались! Ты не звонила, дома тебя нет! Мы чуть с ума не сошли – так волновались! Мама вообще не знает, что думать, лекарства пьет! Пожалуйста, я прошу тебя, расскажи все нам. Что с тобой случилось? Хочешь, пойдем к нам домой, если ты кого-то боишься?