Моя Мия
Шрифт:
Где? Где Карамелина?
Хозяйка дома, мама Мии, спускается по лестнице, ведя за руку маленькую Оливку, самую младшую из Долинских.
– Здравствуйте, – здороваюсь весело, но напарываюсь на ледяной взгляд, отскакивающий за мою спину.
– Добрый вечер, – отвечает Элина холодно.
Охереваю от её тона настолько, что зависаю.
– С Новым годом, – произношу уже не так радостно, показывая бутылку шампанского, которую держу в руке.
– Спасибо, Мирон, – поджимает губы.
– А Мия где? – интересуется
– Она к моим уехала, – отвечает ей Элина, не глядя в нашу сторону.
Пиздец.
Внутри словно пробки вырубает. Чё за хрень?
В смысле уехала? Мы девятнадцать лет отмечали Новый год вместе. Для меня наряженная Карамелина – это традиция похлеще наряженной ёлки.
Хочу её видеть!
Лично вручить выбранный для неё подарок… Я… блд… хочу, чтобы всё было как раньше. Несмотря на то, что Алиева внезапно обзавелась третьим размером груди в свои девятнадцать. Естественно, с карамельными сосками. С какими же ещё?!
Как я должен это развидеть?..
До двенадцати Мия была плоской как доска для сёрфинга. Купальники смешно морщились, а наша звезда подкладывала в них обычную вату, как правило, всплывающую на поверхность воды в самый ненужный момент.
Усмехаюсь.
Не дыша, подслушиваю следующий диалог.
– Да ты что? – расстраивается Арина. – Как же так?
– Так захотела.
– Приглашу её к нам завтра же. Давно не виделись.
– Позвони, поговори с ней, Ариш, – беспокойно просит мама Мии. – Я… немного потеряна. Ещё гормоны эти бушуют, чуть что сразу в слёзы. Переживаю.
– Мы так и будем здесь стоять? – чувствую нежный тычок в спину от Лады, который она совмещает с тем, что незаметно гладит мои поджимающиеся яйца.
– Нет, – отвечаю сдавленно, хватая её за руку. – Пойдём.
До Нового Года остаётся около пятнадцати минут, поэтому все усаживаются за накрытый стол.
Озираюсь, как дебил, потирая шею.
Я до сих пор в дрова от её решения нарушить традицию. Это так не похоже на Карамелину, что вышибает из колеи.
Уехала.
К своему генералу, которого, если честно, я с детства опасаюсь. Мощный мужик. Почти как её отец, только со званием.
За пять минут до боя курантов решаю выйти отлить, а минуту спустя срываюсь и несусь по лестнице наверх.
Если кто-то спросит меня, на хрена я это делаю? Чёрт его знает.
Просто на автомате.
От розового в комнате, как обычно, свербит в глазах, но я упрямо прохожу к столу и усаживаюсь в мягкое кожаное кресло. Первое, что бросается в глаза – она сняла наши общие фотографии со стены.
Покачав головой, тянусь к этюднику. Открыв его, просматриваю отрисованные работы.
Идеально.
Линии чёткие, профессиональные. Осталось немного добить объём, но стопроцентно уверен, что зачёт она сдаст даже
Я видел все её рисунки начиная с детсадовских, поэтому с точностью могу утверждать, полгода в Архе только усилили Алиеву как художника.
Ещё раз обвожу глазами пространство.
Здесь каждый сантиметр знаком и понятен. Всё ей пропитано.
Детством.
Нашей дружбой, которой я гордился и буду гордиться всегда, как бы Мия ни выёбывалась. Дурь в её башке выветрится, а наша близость останется. Отвечаю.
Взяв листок со стола, вывожу карандашом ровные буквы, а затем усаживаюсь на заправленную кровать. Аккуратно складываю на подушку записку и кулон в футляре.
Схватив плюшевого медвежонка, затягиваюсь еле уловимым ванильным ароматом и слыша радостный крик, перебиваемый звоном бокалов, шепчу:
«С Новым годом, Карамелина!»
Глава 10. Скучающая Мия
Энж: «Мия, как там твой новый краш?»
Смеясь, набиваю ответ в чат:
Мия: «Каждый день пишет»
Тайка: «Оу, а фотку нормальную посылал?»
Ива: «Только деньги ему не отправляй или смс с кодом».
Тайка: «Дура ты, Ивка, разве такая спина может врать?»
Ива: «Сама ты дура, Валеева»
Тайка: «Ну не обижайся. Я же шутя. Лю тебя. Девочки… а я вчера Ваню видела»
В чате начинается мракобесие с сердечками и целующимися гифками, а я отвлекаюсь на стук в дверь.
– Миечка, чай пить пойдём? – спрашивает бабуля.
– Если только ты не будешь доставать из холодильника всё лучшее и сразу.
– Клянусь, – улыбается она.
Вскакиваю с кровати. Рыся поднимается вслед за мной и недовольно глазеет по сторонам.
– Разбудила тебя, Огонёк, – весело проговариваю и тут же грустнею.
Моя кошка породистая. Благородная пятнистая «бенгалка». С детства привыкла ассоциировать Рыську с бенгальскими огнями. Но в клубе случайно услышала, что Мирон так ласково величает рыжую и теперь каждый раз дёргаюсь.
– Будь ты проклят, Громов! – шепчу, яростно одёргивая длинную футболку. – Даже прозвище кошки забрал.
Знать его не хочу.
Вчера, сразу после боя курантов мне позвонили родители. Телефон у мамы выхватила Юлька, а уже у неё Мир.
– С Новым годом, – прохрипел он в трубку.
– Спасибо.
– Давай метнусь за тобой на такси?!
Сумасшедший. Это ж пятнадцать километров! В новогоднюю-то ночь.
– Не надо.
– Мия… – звуки, сопровождающие его голос, стали тише. Наверное, вышел в коридор. – Может, хватит?