Моя на одну ночь

Тоцка Тала

— Здоровый сон — это первое, что нужно в вашем состоянии, — нашлась Ольга, — и…

— Ты хотела сказать, здоровый секс, — уточнил Аверин, и она от такой наглости вовсе потеряла дар речи. Вот в полном смысле слова, ни звука издать не могла. — Согласен, это как раз то, что мне нужно. Но не переживай, здесь мы не станем заниматься любовью, — тем временем успокоил ее Аверин, — эти стены только тоску навевают, а у нас с тобой все должно быть красиво. Особенно в первый раз.

Он говорил серьезно, сведя свои красивые брови на красивой переносице, но его

слова были настолько оторваны от реальности, что Ольга не удержалась от смеха. Что в этом было смешного, не знала, но это было не важно, она продолжала хохотать, закрывая руками лицо.

— Ты, конечно, очень миленькая, когда смеешься, — нахмурился Аверин, — и я бы тоже с удовольствием поржал, но мне почему-то кажется, что ты смеешься надо мной. Или я не прав?

Ольга, продолжая давиться от смеха, кивнула и стряхнула с ресниц слезы. Аверин, обложенный подушками, выглядел темнее тучи.

— Скажите, вы случайно не вор в законе? — спросила она, успокаиваясь, и мотнула головой в сторону автоматчика. — Вон как вас охраняют.

— Нет, что ты, дорогая, — ответил все еще хмурившийся Аверин, — я всего лишь простой наркобарон.

— Вас не из-за ваших шуточек случайно подстрелили?

— Нет, в меня случайно попали на охоте.

— И случайно целились прямо в сердце? Да вы просто…

— Хватит! Прекращай говорить мне «вы», ты моя женщина, а не рабыня, — оборвал ее Аверин, а потом вдруг скользнул рукой под полу халата, прикоснулся к бедру как раз там, где начиналась кружевная резинка, и удовлетворенно выдохнул. — Я в тебе не ошибся! Хорошая девочка!

— Вы… да вы… извращенец!

Ольга вскочила, возмущенно отбросила руку и стремглав выскочила из палаты. Полоску кожи, где ее касался Аверин, хотелось оклеить заградительными лентами, чтобы никто больше не мог там прикоснуться.

В коридоре она столкнулась с крепким седовласым мужчиной. Судя по тому, как в струночку вытянулись парни, прибыло начальство. Мужчина был в мундире, значит, при исполнении, а дочь капитана полиции Литвинова хорошо разбиралась в погонах.

Ух ты! Целый генерал. Что ему нужно от Аверина?

Мат она услышала на полпути к ординаторской.

— Пошёл ты, Андрей Григорьевич, я почти его дожал, а твои так бездарно все прос…ли.

Значит, встречный мужчина это тот самый накосячивший Андрей Григорьевич. Кстати, звание генерала не помешало Аверину его обматерить. Так кто же он, этот странный Константин Маркович?

И тогда Ольга задумалась — а мальчики с автоматами действительно охраняют Аверина от опасного окружающего мира или наоборот — опасный окружающий мир от Аверина?

Глава 8

Сегодня на смену Ольга пришла в колготках. По дороге купила еще несколько упаковок, демонстративно сложила их в ящик рабочего стола, а еще твердо пообещала себе, что ни один даже самый наглый и самодовольный тип не посмеет это проверить.

На обход собиралась как на войну, был бы бронежилет, и его надела. Шла по коридору, еще раз вспоминая

и чуть ли не проговаривая вслух заранее заготовленные фразы. Разные, на всякие случаи жизни.

Вот, к примеру, если он еще раз назовет ее своей женщиной. Или начнет говорить об их первом сексе. Или снова полезет под халат. На каждый такой выпад у Ольги имелась заготовка, она теперь каждую свободную минуту сочиняла длинные монологи и произносила их перед восторженно глядевшим на нее Авериным. В мыслях, ясное дело.

Самым неприятным было то, что Ольге очень сильно хотелось, чтобы он так ее назвал. Или полез. А их первым сексом она сегодня с ним полночи занималась, хорошо, хоть во сне.

Ольга покраснела и остановилась. Так не пойдет, куда подевался весь ее профессионализм? В конце концов, Аверин в первую очередь ее пациент, а уже потом клеящий ее красивый взрослый мужик.

Именно взрослый. Наверное, это как раз ей в нем и нравилось — он обращался с Ольгой, будто она маленькая бестолковая девочка, за которой следует присматривать и о которой нужно заботиться. Ольга уже и забыла, когда за ней присматривали, с Богданом у них были равные, как теперь говорят, партнерские отношения, и ее это устраивало. Разве что пока были живы родители…

Под сердцем закололо, и она постаралась переключиться на что-то другое. Вернее, на кого-то. Кто ей безумно нравился, и дело было не только в шести ровных кубиках пресса. Ольге нравилось, как Аверин разговаривает, как смотрит, нравился тембр его голоса — бархатистый, с хрипотцой, будто мурлыкающий.

К слову, матерился он совсем по-другому — сочно и со вкусом. А когда общался со Славским, в голосе вообще ясно звучали стальные нотки — это когда он доказывал, что обладает уникальными способностями регенерации.

— Оль, ты чего посреди коридора торчишь? — окликнул ее знакомый голос, Ольга тряхнула головой и очумело уставилась на удивленную Светку. Вот это да! Она в самом деле стояла посреди коридора, мечтательно запрокинув голову. Ужас какой! Тем временем коллега внимательно разглядывала потолок. — Что ты там увидела?

— Да смотрю, какой потолок у нас, — Ольга спохватилась и напустила суровый вид, — не хирургическое отделение, а бомжатник. Уже бы покрасили.

— Так красили же прошлым летом, Оль! — растерянно понеслось вслед, но она решительно двигалась в сторону автоматчиков. Надо срочно брать себя в руки, она хирург, и верхом безответственности с ее стороны влюбиться в пациента, который…

Ольга снова остановилась и беспомощно прижала ладони к щекам. Истории болезни были надежно зажаты подмышкой. Влюбиться? Она что, влюбилась в Аверина? Да быть этого не может, она не влюблялась уже лет семь, ей именно это и вменил в вину Богдан, когда оправдывал свою измену: «Ты меня никогда не любила!» А ей и возразить было нечего.

Дверь охраняемой палаты открылась, оттуда вышел мужчина и направился в сторону Ольги. Она подняла глаза и остолбенела, не в силах издать ни звука, потому что прямо на нее по коридору шел Аверин.