Моя (не)послушная кукла
Шрифт:
— Знаю… но мне важно понять.
— Что?
— Тебя понять.
Поднимает голову и наши глаза встречаются. Смотрит на меня не моргая. Долго и очень пристально. А потом говорит:
— Это был мой младший брат. Сводный.
— Был?
— Он погиб. Так же как и кукла, в которую он был влюблен.
У меня в мозгу что-то щелкает, и я спрашиваю:
— Куклу Вивьен звали?
Орсо удивленно приподнимает бровь.
— Откуда знаешь? Это было до твоего появления здесь.
— Мне Габриэль рассказала. Кукла Рэма, — уточняю, видя, что Орсо не
— О-очень интересно. Она тоже, как ты?
— В смысле с душой? Да. Нас таких немного, но есть. Вивьен тоже была с душой.
— Я знаю, — говорит и ненадолго замолкает, я тоже молчу, надеясь на продолжение разговора. — Брат упоминал об этом.
— Вивьен была его куклой? Или?
— Или. Вивьен принадлежала Грибергу.
— Тому, кто изобрел кукол? — сразу же вспоминаю однажды слышаную фамилию. Однако. Тело куклы бывает очень полезно. Временами. Сама я бы такую фамилию ни за что не вспомнила.
— Да. Насколько я понимаю, Вивьен и Жаклин были одними из первых одушевленных кукол. Поэтому не удивительно, что их взяли на «испытание» те, кто везде и всюду яростно поддерживают кукольный проект. Самое интересное, — Орсо кисло усмехается, — нам говорили, что эмоции в куклах — это особая программа. И что она может не сочетаться с основной прошивкой, отсюда могут быть странные фразы у куклы, непонятные мысли…
— Это они так готовили покупателей на случай, если кто-то, вроде меня, начнет рассказывать, что он — душа женщины из другого мира, — говорю, внезапно понимая всю безвыходность ситуации. — И что тогда должен был сделать владелец куклы?
— А как ты думаешь? — спрашивает.
— Отвести ее обратно, чтобы починили неполадку, — отвечаю.
— Умница, — Орсо усмехается и поглаживает своей широкой ладонью мою попу, а я внезапно вспоминаю, что вообще-то, сижу у него на коленях в платье из лоскутков и без белья.
— Так, а если Вивьен принадлежала другому хозяину, как твой брат…
— Нет, он не был идиотом. Просто слишком молодым и горячим. Едва достиг совершеннолетия. С другом каким-то образом попал в этот «Кукольный дом» и купил на аукционе одну ночь с Вивьен.
— О, боже! То есть, хозяин может так делать? Фу, гадость какая…
— Кукла рассказала Курту, что провинилась, и хозяин ее таким образом наказал.
— Гадство какое!
— Полностью с тобой согласен. Вот так вот одна ночь решила для моего брата все. С тех пор он стал одержим Вивьен и идеей дать ей свободу. Он пытался выкупить куклу у Гриберга. Но у того достаточно денег, а вот подобных экземпляров — немного, и он, конечно, отказал. Тогда Курт сделал очередную глупость…
— Только не говори, что он рассказал о своей любви, — выдыхаю.
— Именно так. Он рассказал Грибергу, надеясь, что смягчит сердце ученого.
— Боже-е-е…
— Как ты понимаешь, Грибер все равно ему отказал, еще и посмеялся. Тогда Курт и Вивьен стали встречаться тайком. Ну как встречаться… видеться. И от нее он узнал, что одушевленных кукол несколько. Тогда ему пришло в голову, что ученые делают что-то противозаконное
— Зачем он полез в это? Боже! Ты знал? — спрашиваю.
— Если бы знал, скрутил бы его в бараний рог и отправил куда-нибудь на острова к нормальным женщинам. Но когда я узнал о том, что он творил — было уже поздно. В полиции сказали, что это самоубийство на почве безответной любви. А через несколько дней — несчастный случай с Вивьен. Думаешь случайность?
— Я слишком стара, чтобы быть настолько наивной, — качаю головой. — Ладно. И зачем тебе понадобилась кукла?
— А ты как думаешь? — Орсо отвечает вопросом на вопрос.
— Отомстить за брата?
— Это глупо, не находишь?
— Тогда что?
— Мне нужно знать, действительно ли Гриберг с Фринером замешаны во всем этом с одушевленными куклами. И с какой целью это делается. Кукол дарят очень важным людям. Это все попахивает заговором. Чтобы попасть в "Кукольный дом" нужно иметь очень хорошие связи, или…
— Дорогую куклу, — заканчиваю за Орсо. — Подожди… ты делаешь это по собственной инициативе, или по работе?
— А ты как думаешь? — снова задает все тот же вопрос, при этом хитро поблескивая глазами.
— Ты работаешь в силовых структурах, да? Где? Служба безопасности? Полиция?
— Работаю, — усмехается, снова поглаживая мою попку.
В одно движение пересаживает меня так, что мы оказываемся лицом к лицу. Под собой я ощущаю явную мужскую заинтересованность Орсо. Он ныряет горячими ладонями под лоскутки платья и сжимает мои ягодицы, заставляя прижаться к себе еще сильнее.
— Где работаешь? — спрашиваю хриплым шепотом.
— Этого сказать не могу, — легко прикусывает кожу на моей груди. — Ты так вкусно пахнешь.
Обжигает дыханием мою шею. Ловлю себя на том, что с нетерпением жду его поцелуя. Сама чуть наклоняю голову, чтобы ему было удобнее. Его глаза так близко. Черные, как ночь, из-за широких зрачков. Легко касаюсь его губ своим ртом. И вздрагиваю от резкого звонка в дверь.
— Кто это? Ночь ведь?
Орсо хмуро снимает меня с себя и, усадив на кровать, уходит. Слышу какой-то шум, громкие разговоры. Крики. На секунду мне даже кажется голос Габриэль. Подскочив, выглядываю в коридор, прислушиваюсь. Точно! Это Габриэль и она, кажется, рыдает! Недолго думая, выбегаю в холл и застаю жуткую картину: Орсо хмурый и явно злой, а перед ним на коленях стоит Габриэль и говорит сквозь рыдания:
— Пожалуйста, помогите, пожалуйста. Умоляю!
— Боже, Габи? Что происходит?
Подбегаю к ним и только теперь замечаю, что руки и грудь девушки в крови, под глазом наливается синяк, разбиты нос и губы.
— О, господи, — мне даже нехорошо становится. — Он тебя бил? Рэм, этот козел драный, тебя бил?!
Во мне поднимается такая злость, что будь здесь хозяин Габриэль, я бы его удушила голыми руками.
— Мари, помоги, — девушка сжимает ладони в умоляющем жесте.
— Конечно, мы поможем, правда, Рэйнер? — смотрю на Орсо, но тот не отвечает, все так же гневно сверкая глазами.