Мoя нечестивая жизнь
Шрифт:
– А я присмотрю за твоим карапузом.
Зря я ей позволила.
Я увидела, как Бульдог Чарли неловко забирается на сиденье фургона, запряженного мулами. Заметив меня, Чарли приподнял шляпу и ухмыльнулся:
– Пока, Экс!
И фургон с Бульдогом уехал.
«Значит, вот так они нас забирают», – подумала я и со всех ног бросилась обратно в церковь. Защитить сестру и Джо. Но на пути у меня встала миссис Дикс, с ней была тощая дама, похожая на краба.
– Миссис Хоу, хочу представить вам Экси Малдун.
– Экси? –
– Так меня называла мама.
– Теперь можешь называть мамой меня. – И она обнажила в улыбке длинные зубы.
– Миссис Хоу любезно согласилась взять тебя, – сообщила миссис Дикс. – Твоих брата и сестру тоже пристроим.
– Я их не брошу! – объявила я. – Нас трое. Мы вместе. Миссис Дикс отвела меня в сторонку:
– Подумай хорошенько. Очень нелегко найти место для трех детей. И вы ведь будете жить в одном городе. Или отправляйся с остальными в следующий город.
С остальными. С теми, кто не приглянулся. Они снова сядут на поезд и поедут дальше.
– Выбирай, остаешься жить у миссис Хоу или утром едешь со мной.
Я кинулась в церковь. Сестра сидела на коленях у голубоглазой женщины.
– Датч, пошли! Поедем обратно.
– Нет, Экси. – Датч была веселая, как само Рождество. – Миссис Эмброз возьмет меня к себе домой, и я буду их маленькой дочкой. Папа купит мне пони.
А поодаль Лакричная подняла моего брата Джо повыше, словно индейку, и показала румяному усатому мужчине:
– Познакомься со своим сыном Джо.
– Он не ваш сын! – закричала я. – Не ваш!
– А ты кто такая? – спросил румяный.
– Это его сестра, – пояснила Лакричная, нахмурившись. – Я думала… Честер?
– Я тебе сказал: один, и все! – рявкнул румяный. – Да к тому ж у сестрицы дурная репутация.
События развивались стремительно. Я переводила взгляд с Джо на Датч, потом на улыбающихся взрослых.
– Нет, нет, нет! Вы не можете нас разделить! Мы вместе, мы семья, наша фамилия Малдун.
– Поверь мне, – сказал мистер Дикс, – здесь никто не сможет взять троих сразу.
– Пошли, Датчи, – позвала я. – Мама велела нам держаться вместе.
Но Датч готова была расплакаться.
– Новая мама сказала, что купит мне фарфоровую куклу. Пожалуйста, Экси. Я не хочу в поезд.
– Ведь так мы будем каждый сам по себе! – закричала я.
Лицо ее выразило искреннее изумление:
– Но у меня же будет своя фарфоровая кукла!
Семь лет от роду – и уже предала меня! Перекупили. Мистер и миссис Эмброз сдержанно извинились. Миссис Эмброз взяла Датч за руку и что-то зашептала на ухо – вливала свою отраву. Я скорчила ей свирепую рожу.
– Gracious! [16] – сказала эта воровка.
Я схватила Датч за руку и потянула к выходу, но тут
– Стой! – крикнула я и бросилась следом. – Джо Малдун!
– А, вот ты где, – пропела Лакричная и помахала мне ладошкой Джо. – Скажи «прощай», – сказала она детским голоском.
Джо протянул ко мне руки.
– Джо!
16
Спасибо (исп.).
– Ты не бойся, – сказала Лакричная, – мы каждое воскресенье бываем в церкви, и вы будете видеться.
– НЕТ!
Пнуть бы ее хорошенько, чтобы завопила и уронила Джо.
– Ты должна проявить великодушие, желать брату добра, – устало сказал мистер Дикс. Он взял меня за плечи: – Попрощайся, Экси.
– Джо… – всхлипнула я в отчаянии, взъерошила брату волосы, пригладила, поцеловала в лоб.
– Эксидатч, – пробормотал Джо. Но он и не думал вырываться, когда Лакричная вынесла его из церкви и направилась к своему фургону. Я смотрела, как его устраивают на сиденье, как экипаж отъезжает.
– Нам тоже пора, – раздался голос миссис Хоу. – Иди к мамушке.
Я в бешенстве сбросила с плеча ее когтистую ладонь и бросилась назад в церковь. Хоть Датч спасу. Мы заберем Джо и вернемся домой…
Но сестра держала за руки мистера и миссис Эмброз.
– Попрощайся, – сказала красивая воровка. Вид у нее был виноватый – как у воровки.
Датч обняла меня.
– Останься со мной, – прошептала я, приникнув к сестре. Они оттащили меня и увели Датч, которая будто онемела.
– Датч!
Но она уже была в дверях. Ее темные волосы блестели в солнечных лучах, словно печать избранности.
Была и сплыла.
Я окаменела. Брата и сестру увезли чужаки.
Сзади снова возникла тощая миссис Хоу, схватила меня за руку и поволокла к своей жалкой повозке.
– Отстаньте! – надрывалась я, упираясь и размахивая ранцем. – Я НЕ ПОЕДУ!
– Ладно, тогда я тебя не беру! – разозлилась миссис Хоу и была такова.
– Добилась своего, – вздохнула миссис Дикс, ведя меня обратно в церковь.
– Что ж, – подхватил мистер Дикс, – теперь у тебя нет выбора, в поезд – и в следующий город. Посмотрим, удастся ли тебя хоть там пристроить.
– Я возьму эту девочку, – раздался певучий голос.
Мы огляделись. Церковь была пуста, лишь на передней скамье сидела седая женщина с очень красными щеками и почти прозрачными волосами. Она закашлялась. Это была Генриетта Темпл, жена здешнего преподобного.
– Позвольте этой юной леди пожить у меня какое-то время, – сказала она. – Если я не сумею пристроить ее в Рокфорде, она может вернуться с вами, когда вы поедете обратно.