Моя нелюбимая

Alony

Свисая головой вниз, она вцепилась в его ногу и через штанину вонзила в икру свои ногти. Но плотная ткань брюк свела на нет ее попытку доставить ему боль.

Снова последовал удар по ягодицам.

– Натан! Ты не смеешь!

– Ещё как смею, – и в подтверждении своих слов третий раз опустил ладонь. А потом это повторилось ещё раз, и ещё, и ещё…

Звуки шлепков разлетались по комнате, заставляя Эмили сжимать зубы от злости. И чем дальше это продолжалось, тем сильнее она стыдилась положения, в котором оказалась. Это же положение заставляло ее чувствовать себя крайне беспомощно. Натан делал

с ней что хотел, а она, как безвольная кукла, свисала с его колен.

Раз за разом его пятерня ударяла по ее мягкому месту, а ей не оставалось ничего другого, как только сносить это. Нет, она не молчала. Эмили умоляла его, ругала, запугивала, но он не останавливался. Он не прекращал мучить ее.

Зад уже горел от постоянного соприкосновения с его рукой. Да она вся горела, только огнем позора и стыда!

Сегодня Натан совершил преступление! Его поведение просто недопустимо! Если раньше вся их неприязнь сводилась лишь к словесным перепалкам, то сейчас это перешло все границы!

Но самое страшное, что Эмили никому и никогда не расскажет о том, что здесь произошло. Иначе, если об этом узнает хоть один человек, она тут же станет предметом для насмешек всей округи. А отец? Он непременно вступится за ее честь и вызовет наглеца на дуэль. Но слабое зрение и тучная фигура вряд ли позволят ему быть настолько точным и быстрым, что он сможет опередить соперника и выстрелить первым. Не хватало ещё, чтобы отец из-за нее лишился жизни.

Натан поставил ее в заведомо безвыходное положение. Мысль, что она никоим образом не могла призвать его к ответу, приводила в отчаяние. Все это сойдёт ему с рук. Он не ответит за ее позор. В душе волной нарастало негодование, смешанное с чувством горечи. Ей хотелось, чтобы он узнал, что же это такое – быть беспомощным. У нее ведь не было ни мужа, ни брата, ни возлюбленного, никого, кто бы мог постоять за ее честь и быть Натану достойным соперником. Нет, она никому не желала смерти, но ей отчаянно хотелось, чтобы в ее жизни был человек, способный защитить ее.

– Кажется, на сегодня достаточно, – довольно произнес он и ухватив ее за талию, поставил на ноги. – Надеюсь, ты усвоила урок.

Эмили почувствовала, как закружилась голова. Но не смотря на это, она была настолько разгневана, что со всей злости влепила ему пощечину. Нет! Одной ей было мало. Другой рукой она снова прижгла его щеку.

Натан не старался увернуться, не пытался поймать ее руки. Получив две пощёчины, он спокойно поднялся на ноги. Так значит он понимал, что заслуживал это! Эта мысль привела Эмили в бешенство. Он шлёпал ее и при этом знал, что поступает как отъявленный негодяй.

– Никогда! Никогда больше не подходи ко мне! – закричала она. – Не смей заговаривать со мной! Если когда-нибудь увидишь меня, пройди мимо! Я не желаю ни слышать, ни видеть тебя!

– По-моему, ты слишком драматизируешь, – смотря равнодушно, как ни в чем не бывало бросил он. – Ты первая нарушила границу и перешла от слов к делу. Так что я лишь вернул тебе долг. Можно сказать я нашел другие щёчки.

Эмили вылупила на него глаза.

– Тебе кажется это смешным?!

– А разве нет?

– Как ты можешь быть таким… таким.… – она так и не нашла подходящего для него слова. – С первого дня нашего знакомства ты вел себя недостойно.

Ты позволял себе отпускать обидные шуточки в мой адрес. Спрашивать о том, о чем воспитанные люди молчат. Ты не проявлял ни такта, ни уважения, ни благородства. Но сейчас, ты превзошел даже себя!

– Не кажется ли тебе, что ты достаточно поздно решила воспылать праведным гневом и предъявить мне претензии? Если тебя так задевало мое поведение, что ж ты раньше не воспротивилась моему обществу? Ваша семья не раз приглашала меня на обеды, пикники и приемы.

– Ты думаешь они знают, как ты обращаешься со мной? Только ради их спокойствия я молчала.

– Пусть так. Но ведь ты и сама посещала мой дом. Вряд ли они могли заставить тебя прийти туда против воли. Так что не надо сейчас высказывать мне свое недовольство. Оно слишком запоздало.

– Вот и отлично! Больше я не намерена ни высказывать его, ни жаловаться на тебя. С этой минуты ты для меня не существуешь. Обещаю тебе, что больше никогда не обращусь к тебе и не заговорю с тобой.

Натан усмехнулся.

– Не стоит бросаться громкими обещаниями, если потом не сможешь их выполнить.

– Это мы ещё посмотрим, – твердо заявила Эмили и прошла к двери.

– Посмотрим, – с упрямым видом повторил он. – С таким характером как у тебя, ты никогда не выйдешь замуж.

– А с таким как у тебя, ты ни одну женщину не сделаешь счастливой.

– Старая дева.

– Болван.

Эмили взялась за ручку двери, открыла ее, а потом повернулась к нему и с невозмутимым видом произнесла.

– И заметь, это будет последнее слово, которое ты услышишь из моих уст, – и с гордым видом вышла за дверь.

– Зато тебе ещё много предстоит услышать из моих! – донеслось из комнаты. Но ответа уже не последовало.

Эмили решительно шла в зал, готовая пожертвовать всем, лишь бы исполнить свое обещание.

Глава 4

– О, моя дорогая сестрица! – опередив служанку, первой вбежала в гостиную Агнес. – Я только что узнала ужасную новость! – воскликнула она и плюхнулась в кресло, а потом принялась обмахиваться веером.

Джудит не столько испугано, сколько с интересом уставилась на нее. Для младшей сестры все новости были ужасными, поэтому ее взволнованный вид нисколько не испугал хозяйку, а наоборот, вызвал любопытство. С отъездом Беатрис в доме стало совсем тихо. Эмили с чего-то решила вести жизнь затворницы. Если их приглашали на обеды или вечера, она подробно выясняла, кто из гостей на них будет присутствовать и только после этого решала, пойдет или нет. Чаще всего она отказывалась.

Джудит ворчала, что дочь упускает возможность познакомиться с новыми людьми. За целый месяц со дня свадьбы младшей дочери в гостях у соседей побывало как минимум пять неженатых джентльмена. Но именно в те дома Эмили и отказалась идти. И сколько бы Джудит не уговаривала ее, не пыталась узнать причину такого категоричного отказа, дочь молчала. Ей даже пришлось прибегнуть к помощи мужа, который обычно не вмешивался в женские дела, но и после разговора с ним Эмили осталась непреклонна. На вопрос Джудит, что же она ответила отцу, Ларри лишь развел руками: