Моя несвободная
Шрифт:
Украдкой наблюдаю за Ромой. Он как обычно душа компании, раздает направо и налево свое обаяние, сладкие комплименты и сияющие улыбки. В основном женщинам и девушкам, конечно. Невольно вспоминаю, что я от него уже давно не слышала ничего подобного. Меня он может одарить только своим недовольством. Или выдавить из себя сомнительный комплимент, но только тогда, когда ему от меня что-нибудь нужно.
Чувствую, что начинаю закипать от злости и незаметно продвигаюсь в сторону туалетов. У зеркала стоят несколько незнакомых мне девушек, поправляют макияж. Они замолкают сразу, как только замечают меня.
Захожу
– Я же тебе говорила, серая мышь, не более, – шипит одна из гадюк. Я сразу понимаю, что речь, скорее всего, про меня.
– Мда, не ожидала увидеть такую простушку, – раздается довольный ответ. Вот сучки.
– У тебя есть все шансы, дорогая моя. Так что давай, дерзай.
Пока я пытаюсь понять про какие шансы идет речь, за дверью слышится возня, а потом глупое хихиканье и удаляющиеся шаги. Я дергаю дверь, но она не поддается. Похоже эти стервы меня заперли здесь. Чувствую, как во мне начинает закипать гнев и со всей силы бью кулаком в дверь. Естественно, меня это не спасает.
Достаю из сумки телефон и набираю Рому. После третьего гудка эта сволочь сбрасывает вызов и не перезванивает мне, даже спустя двадцать минут. Набираю Вику и прошу ее забрать меня. Сбрасываю сообщением адрес и жду. Хорошо, что подруга у меня надежнее, чем любой банк. Она появляется передо мной спустя пятнадцать минут в умопомрачительном мини и на шпильках, спасает меня от туалетного заточения и выводит через черный вход на улицу, где нас ожидает такси комфорт класса. Мне даже плевать сейчас, что она задумала. Я послушно сажусь на заднее сидение и пристегиваю ремень безопасности.
– Думаю, нам не помешает расслабиться и как следует повеселиться, а твой недалекий муж пусть идет на хрен, – делает выводы Вика и называет водителю адрес самого модного ночного клуба.
– Согласна, – бойко отвечаю и достаю с самого дна сумки помаду и тушь.
Спустя три часа мы с Викой лихо отжигаем, нарезая круги прямо в центре танцпола вокруг шеста. У меня кружится голова от выпитого, но я не собираюсь останавливаться. Сегодня я хочу веселиться и полностью стереть из своей головы неприятные воспоминания о сегодняшнем вечере.
Неожиданно меня ведет в сторону, и я врезаюсь в какого-то парня.
– Черт, – вылетает приглушенно.
Разворачиваюсь к нему и поднимаю голову. В меня тут же впивается пронзительный голубой взгляд, от которого по всему телу расходятся мурашки. Ох, черт возьми. Наверно, мне хватит сегодня пить.
Парень лениво ведет по мне поплывшим взглядом, и я понимаю, что количество выпитого алкоголя у нас с ним явно перевалило допустимые нормы.
– Ммм, привет, – выдыхает мне в волосы незнакомец и наклоняется ближе. Он глубоко вдыхает мой запах где-то в районе шеи, а я начинаю дрожать от его сильной мужской ауры. Кажется, мне пора сматываться отсюда, пока не стало слишком поздно.
– Малыш, пошалить не хочешь? – слышу дерзкий вопрос от этого крутого парня и моментально прихожу в себя.
– Я замужем, – отвечаю заплетающимся языком.
Кстати, удивительно, что я все еще об этом помню.
–
– Тоже так думаю, – бубню себе под нос, но судя по веселому смешку рядом, незнакомец прекрасно расслышал мою фразу. Да плевать. Где он, муж-то этот. Объелся груш.
Натанцевавшись вдоволь, возвращаюсь за свой столик, но Вику нигде не нахожу. Более того, вся заказанная выпивка опять подошла к концу. Чувствую, что начинаю трезветь и решаю повысить градус алкоголя в своем следующем заказе. Официанта ждать долго, поэтому смело иду к барной стойке и заказываю коктейль покрепче.
– Я угощаю, – доносится приятный голос справа, который определенно точно я уже где-то слышала.
Поворачиваю голову, чтобы посмотреть на этого щедрого ухажера и отшить его, но ненадолго теряю связь с реальностью. Почему эти ярко-голубые глаза превращают мои ноги в суфле, и заставляют дрожать, когда стекают в глубокий вырез моего декольте? Делаю глубокий вдох и с трудом беру себя в руки.
– Снова ты, – даю понять, что я не настолько пьяна, чтобы не помнить, кто только что клеил меня на танцполе.
– Это судьба, малышка, – расплывается в хищной улыбке и придвигается ближе, – а от судьбы не уйдешь.
– Моя судьба меня уже один раз настигла, второго подобного и даром не надо.
– Ты меня явно недооцениваешь, куколка, – переплетает свои шаловливые руки на моей талии и внезапно вжимает в свое тело, – я могу сделать так, что ты забудешь все плохое этой ночью.
Меня обдает волной жара, но я понимаю, что я как-то неправильно на него реагирую. Так не должно быть, черт возьми. Скорее всего, все дело в выпивке, проскакивает светлая мысль в моей голове.
– Поверь, я тоже могу сделать так, что сегодняшнюю ночь ты никогда не забудешь, – коварно улыбаюсь, но он бедненький совсем подвоха не чувствует, уже и подол мне пытается задрать, который так удачно зацепился за барный стул.
– Пойдем в випку? – шепчет мне на ухо.
– Ага, сейчас только коктейль допью.
Я хватаю запотевший бокал и делаю несколько жадных глотков. Чего греха таить, эта игра и меня неслабо заводит. Затем дергаю его ближе к себе за воротник рубашки и выливаю остальное содержимое бокала прямо на его идеальную прическу. Тут же ставлю для себя галочку столько не пить, потому что алкоголь в больших количествах придает мне какую-то ненормальную смелость.
Резко разворачиваюсь, чтобы сбежать от возмездия, но в этот момент на сцене в такт ритмичной музыке включается стробоскоп. Это и становится для меня тем самым контрольным в голову. Перед глазами начинают мелькать и кружиться разноцветные точки, вызывая резкую тошноту, и я, сломя голову, несусь в сторону туалетов, мгновенно забыв про этого наглого прилипалу.
С трудом выползаю оттуда спустя сорок минут и опять натыкаюсь на этого парня. Но мне до такой степени плохо, что сейчас даже страх отступает на второй план. Он стоит напротив меня с мокрыми волосами и сверлит непроницаемым взглядом. А мокрый он видимо потому, что пытался смыть с себя остатки коктейля. Не очень удачно, кстати, некоторые пряди до сих пор висят розовыми сосульками. Несколько секунд парень напряженно молчит, не желая уступать мне дорогу, а потом вдруг сочувственно улыбается.