Моя невинная девочка
Шрифт:
– Целуешь, – дрожащим голосом произносит она.
Я слегка разворачиваю ее голову, положив руку на щеку. Приближаюсь к ее губам и шепчу в них:
– А зачем это обычно делают?
– Не знаю, – тихо—тихо отвечает Соня, и я наконец накрываю ее губы своими. Сладкие, мягкие. Такая вкусная девочка, так бы и съел.
Соня отвечает неуверенно, как—то даже немного неуклюже, как будто никогда не целовалась. Да ну, не может же быть. Я усиливаю напор, проникая языком в ее рот, жадно поглощая ее тяжелое дыхание, смакуя дрожь, заглатывая ощущения. Мне так вкусно, что я никак не могу оторваться. Понимаю, что могу спугнуть
Внезапно Софья поворачивает голову в сторону и слегка давит мне на плечи.
– Остановись. Макар, постой, – повторяет настойчивее, когда я уже облизываю ее шею и упираюсь стояком во внутреннюю часть бедра.
– Что такое? – спрашиваю я, тяжело дыша, как после пробежки.
– Не надо, – тихо говорит она. – Я не…
– Вот черт, прости, – выдыхаю.
Мне нужно что—то сделать, куда—то пойти, иначе я сейчас свихнусь.
– Посидишь минутку одна?
– А куда ты? – испуганно спрашивает София.
– Надо окунуться.
С головой. Или утопиться. Потому что терпеть этот пиздец ниже пояса просто нереально. Софья кивает и я, сбросив полотенце, несусь – насколько это возможно с каменной глыбой между ног – к воде. Окунаюсь и переплываю на другой берег, а потом возвращаюсь. Да, немного полегчало, но не сказать, что прямо совсем отпустило. Ладно, Гордеев, воспитывай в себе толерантное отношение к воздержанию. С Соней только так. Она твоя студентка и подчиненная. Надо позвонить одной из своих периодических любовниц и снять напряжение, как приеду в город, иначе я свихнусь.
Выхожу на берег и сразу же надеваю шорты, чтобы не смущать Соню. Она уже тоже одета. Сидит обнимая колени.
– Замерзла?
– Немного.
Я сажусь рядом и накидываю на нас второе покрывало. Обнимаю Соню, но теперь она немного напряжена. Видимо, боится, что я продолжу начатое.
– Задам очень личный вопрос. Не хочешь – не отвечай. Ты девственница?
– Это имеет значение?
– Не особо. Просто стало интересно. Можешь не отвечать, я же сказал.
– Ответ – да, – произносит Соня и немного сжимается, как будто пытается спрятать голову в плечи.
– Ясно, – отвечаю я.
Ясно то, что тебе, Макар Ильич, ни хрена больше тут не светит. Как мы все знаем, девушка, как правило, влюбляется в своего первого, а мне эти приключения совершенно ни к чему. Да и девочку не хочется портить, потому что дать ей то, чего ждут хорошие девочки – а Соня именно такая – я не могу. Не так выразился. Не хочу никому ничего подобного давать, мне и так хорошо. Завожу разговор на нейтральную студенческую тему, вовлекая в него Соню. Надо просто пережить эту ночь, а завтра свалить домой. Высадить хорошую девочку у общежития, а в понедельник снова заставить называть меня на «вы» и по имени –отчеству.
Глава 7
– Ну вы даете, Гордеев! – раздается над моей головой громкий вскрик Вити. Я приоткрываю сонные глаза и смотрю на нависшего
Опускаю руку вниз и провожу ею по пустому колену. Еще пару часов назад там покоилась голова Софьи. Поднимаю голову и окидываю взглядом берег озера. Пусто.
– А Соня где?
– Дома, пьет чай с Ирой.
– Что, ушла, бросив меня одного?
– Тебе страшно остаться на озере без своей девушки? – со смехом произносит Витя, присаживаясь на покрывало и вытирая полотенцем мокрые волосы. – Это я отправил ее к Ирине. Пришел искупаться, а тут вы, голубки. Соня лежит, боится пошевельнуться, придавленная твоей лапой к покрывалу, глаза открыты, но почти не дышит.
– В смысле «не дышит»? – спрашиваю, присаживаясь рядом.
– В смысле боится пошевельнуться, чтобы тебя разбудить.
Я провожу ладонью по лицу. Наконец меня накрывает тяжелое чувство разочарования в самом себе. Не надо было затевать все это с Соней. По крайней мере, целовать точно не стоило. Но она же как наркотик: только попробуешь грамм, и хочется больше и больше. Теперь мне стоит свернуть эту деятельность, пока не стало поздно. Вопрос в том, как сделать это деликатно так, чтобы ее не обидеть. Черт, и угораздило же вляпаться во все это с молодой девочкой. О чем ты думал, Гордеев?
– А ты чего здесь?
– Кинулся спасать утопленников.
– Каких? – со смехом спрашиваю я.
– Ну или подсмотреть за вашим сексом.
Витя играет бровями и встает, отряхивая второе покрывало от песка.
– Извращенец, – выдаю я, а он пожимает плечами.
– Люби таким, какой есть.
Мы возвращаемся к дому, снова обсуждая рабочие вопросы, пока не добрались до Ирины. Она ненавидит разговаривать о работе в выходные, и я ее прекрасно понимаю. Но иногда это единственная возможность выяснить все вопросы, не боясь называть вещи своими именами. Ира с Соней сидят за столом на террасе у бассейна и громко над чем—то смеются. Как только Силантьева замечает меня, тут же ее щеки покрываются румянцем, и она перестает смеяться. На лице застыло нерешительное выражение и такая же улыбка, а я не могу улыбнуться в ответ, потому что осознаю масштабы катастрофы, которую спровоцировало мое пьяное тело. Надо увозить Силантьеву отсюда, пока она еще не успела просочиться очарованием безудержного семейного счастья Богомоловых, и не надумала себе то, чего нет.
– Софья, надо ехать.
– В смысле? – возмущенно восклицает Витя. – Ты же сказал, что останешься минимум до вечера.
– Дела, – коротко отвечаю я и захожу в дом, чтобы собрать вещи.
Как только оказываюсь в спальне, следом за мной забегает Соня. Закрывает дверь и прижимается к ней спиной сложив руки сзади.
– Это из—за меня, да? – спрашивает она.
– Что именно? – я отворачиваюсь и начинаю доставать из сумки джинсы и футболку, чтобы переодеться из купальных шорт.
– Мы уезжаем раньше из—за меня?
– С чего ты взяла? – хмуро спрашиваю я.
– Почему ты отвечаешь вопросом на вопрос?
– Потому что я не понимаю логики тех, которые задаешь ты.
– Посмотри на меня, пожалуйста, – ее голос становится тише. Я крепко сжимаю челюсти и, скрыв эмоции, поворачиваюсь к Софии. Она смотрит на меня с опаской, слегка прикусив пухлую губку.
– Почему ты решил уехать раньше, чем собирался?
– Я же уже озвучил причину, у меня наметились дела.