Моя опасная леди
Шрифт:
— Что теперь? — спросила я у Галины Сергеевны, когда мы оказались снова в машине.
— Ничего, — оптимистично ответила она. — Едем на телецентр, просмотрим то, что успели наснимать за сегодня.
— А успеем?
— А куда мы денемся? Сама придумала, сама и расхлебывай.
— О нет! — простонала я.
— О да! — в тон мне отозвалась Галина Сергеевна. — Терпи казак, а то мамой будешь.
Я мудро решила не отвечать. Шутливое коверканье известной поговорки породило в моей голове целую цепочку ассоциаций: мама — беременность — муж — любит — балует — подарки — цветы — орхидея — кремовая орхидея —
— Странно, — я сама не заметила, как заговорила вслух.
— Что странно? — тут же откликнулась Галина Сергеевна.
— Да вот вспомнила рассказ нашего неудачливого любителя экзотических цветов, — ответила я. — А мне Володя в воскресенье подарил орхидею, и именно кремовую с золотистыми прожилками, как раз такую, как описывал художник.
— А еще говоришь, что у тебя муж мало зарабатывает, — тут же придралась к моим словам наш главный режиссер. — Не ценишь ты его.
— Ценю, и даже очень. Но дело-то не в этом! Володе орхидею продали без всяких проблем, а Николаю Петровичу чуть шею не намылили.
— Действительно, странно, — протянула Галина Сергеевна. — Хотя, может быть, продавец узнал твоего мужа?
— Как это? — не поняла я.
— Ну, узнал мужа известной телеведущей и решил сделать тебе приятное, — пояснила она.
— Да бросьте вы, Галина Сергеевна, — отмахнулась я. — Володю по телевизору не показывают, как его могли узнать?
— Не скажи, — улыбнулась моя непосредственная начальница. — Тайные поклонники и не на такое способны.
— Глупости все это, — сухо оборвала я неприятную мне тему тайных поклонников. — Лучше скажите, что у нас на завтра намечено.
— Ничего существенного: хронометраж отснятого материала и вечерние съемки.
— Хоть это радует.
Когда мы выбрались из машины у дверей телецентра, почти молчавшая целый день Лера обратилась ко мне:
— Ирина, можно вас на секундочку?
— Конечно, — притормозила я, — а в чем дело?
— Понимаете… — девушке явно было трудно говорить. — Я плохо поняла, что вчера произошло в нашем кабинете, но Павлик после того разговора сам не свой…
— Тебе не нужно за него волноваться, все это в прошлом, — мягко сказала я.
— А вы знаете, что случилось? — глаза Леры загорелись огнем любопытства.
— Знаю, но распространяться об этом не собираюсь, потому что это неэтично. Если Павел захочет тебе что-то рассказать, то сделает это сам. — Заметив, что наша помощница угрюмо насупилась, я заглянула ей в глаза и добавила: — Поверь мне, к тебе это все не имеет никакого отношения, а Павлу следует хорошенько подумать над ошибками прошлого.
— Ой, — воскликнула Лера, — а ведь Анна тогда ему что-то подобное говорила!
— Да, и не стала договаривать, ведь так?
— Так, — вынужденно призналась девушка.
— Вот и не вмешивайся.
Дискутировать дальше я не испытывала ни малейшего желания, понимая, что Лера попытается всеми правдами и неправдами выудить у меня хоть крупицы информации, чтобы потом самой связать их в целостную картину. Видимо, наша Валерия относилась к Павлику гораздо серьезнее, чем признавалась даже самой себе. Впрочем, меня ее проблемы не касаются, мне работать надо.
Отснятые материалы мы с Галиной Сергеевной успели просмотреть как раз до конца рабочего дня, качество
Володя был дома, в прекрасном настроении и даже не слишком ворчал на мое опоздание. Когда мы сели ужинать сосисками с макаронами и кетчупом, я снова вспомнила историю с цветком и обратилась к мужу.
— Володенька, — попросила я, — расскажи, пожалуйста, как ты покупал орхидею.
— Да обычно, — пожал он плечами. — Прошелся по рядам, увидел необыкновенно красивые цветы и купил.
— А ничего странного не произошло в это время?
— Вроде нет, — после секундной паузы ответил муж. — А почему ты спрашиваешь?
— Да так, — в свою очередь пожала я плечами. — Сегодня один человек жаловался, что ему на рынке отказались продать кремовую орхидею.
— Ну и что? — удивился муж. — Цветок редкий, видимо, кто-то заказал всю партию, вот ему и отказали в покупке.
— Наверное, ты прав, — согласилась я, однако смутное беспокойство почему-то осталось, так как непозволительная грубость рыночного типа не укладывалась в эту версию.
Радовало, что Володя простил мне завтрашнюю вынужденную задержку с работы, благо я вспомнила о вечерней съемке у Перовых и в кои-то веки предупредила его. Он, конечно, поворчал, но совсем чуть-чуть, для порядка. А я с ним во всем соглашалась, так как постоянный дух противоречия не имел поводов для своего проявления. В самом деле: куда это годится, когда жена в День святого Валентина задерживается на работе?
Глава 5
Четверг оправдал мои самые худшие опасения относительно погоды: за ночь температура упала до минус восьми, что после плюс трех ощущалось как самый жуткий мороз. Да еще если прибавить к этому кошмарный гололед и пронизывающий ветер…
На работу я примчалась злая, потому что, во-первых, посчитала страшной несправедливостью то, что мне пришлось вставать раньше Володьки, которому нужно было ко второй паре, а во-вторых, мне пришлось снова напяливать тяжелую дубленку после любимого легкого габардинового пальто. В-третьих же, маршрутки шли переполненными, и я, простояв пятнадцать минут на остановке и закоченев, несмотря на теплую одежду, вынуждена была все-таки пойти пешком. Да какое там пойти! Поползти черепашьими шагами, так как даже при малейшей попытке ускорить свое движение в направлении рабочего места и желанного тепла я рисковала переломать не только каблуки дорогущих финских сапог, но и свои совершенно бесценные ноги.
Словом, на работу я опоздала, напоролась на шефа, который, здороваясь со мной, многозначительно посмотрел на часы, и страшно замерзла. В кабинет я влетела красная, как помидор, от злости и мороза и потребовала срочно горячего чая. Видимо, выглядела я не столько грозно, сколько жалко, так как Лера безропотно побежала за водой, а Галина Сергеевна жалостливо на меня уставилась. Надо же, я сегодня умудрилась прийти позже ее!
— Можешь ничего не объяснять, — милостиво разрешила она. — В такой день твое опоздание простительно.