Моя революция
Шрифт:
Я вот смотрю, как они выступают, и для специалиста сразу это становится ясным: у них ни у кого нет уверенности, они не знают, куда идет дело, почему и зачем. У них есть желание, и они свои желания выдают за целевую, смысловую основу социальной эволюции. Им кажется, что это есть. Вот хочется кому-то, чтобы происходило возрождение некое, и они считают что это есть в реальности. Но в реальности-то этого нет! И в глубине души никто в это не верит. Потому и такое хроническое состояние ненадежности. То есть нестабильность бытия стала стабильной. Такая вот сложилась парадоксальная ситуация. Ее начало я с 1985 года почувствовал и тогда же заинтересовался имитационными социальными формами...
В.К.
А.3. Да, начиная с 1985 года... Тогда меня поразило возникновение Горбачева - явление чрезвычайно характерное с этой точки зрения.
В.К. Он вас навел на эту мысль, на этот термин?
А.3. Ну, у меня это мелькало, но то, что горбачевизм станет родоначальником имитационной системы, мне это стало ясно, как только начались горбачевские реформы. Я тогда же сказал, что это имитация власти, имитация реформ, имитация социальной жизни... Если вы помните, Горбачев все время требовал полномочий и полномочий, хотя формально обладал полномочиями больше, чем любой человек в истории человечества, больше, чем фараоны, императоры, цари. Я уже тогда говорил, что если Горбачеву дать даже титул фараона и полномочия фараона, у него все равно ничего не получится, потому что это не реальная власть, это имитация власти. У Ильфа и Петрова в "Двенадцати стульях" есть слесарь, который из остатков мотоцикла сделал стационарный двигатель, и он был очень похож на настоящий, но - не работал. И вот тут из остатков советской системы сделали якобы новую систему, посткоммунистическую, которая похожа на настоящую социальную систему, только не функционирует как настоящая.
В истории человечества уже существовали имитационные формы, и они могут достаточно долго существовать. Я думаю, те, кто распоряжается судьбой России сейчас - западные хозяева, стратеги глобального общества, может быть, и не понимают этого теоретически, но чувствуют, что они имеют дело именно с таким феноменом. Такого рода системами легко манипулировать, их существование можно прекратить в любое время. Их можно допускать в той мере, в какой они не угрожают существованию более обширного целого, но в случае надобности их можно разрушить одним щелчком. Широко известен пример разгрома империи инков, когда 300 испанских воинов во главе с Писарро победили 300 тысяч инков, которые могли их затоптать просто в грязь. В течение нескольких минут эти тысячи были разгромлены! Если вы вспоминаете историю, Писарро принял гениальное совершенно решение. Он бросился с группой воинов на фигуру бога инков - и все: когда те увидели, что бога их захватили и ничего особенного не произошло, армия капитулировала сразу. Вот так же произошло, когда пришел имитатор власти Горбачев. В кратчайшие сроки система была разрушена.
В.К. Итак, на сегодняшний день мы имеем два важнейших ваших наблюдения, два наиболее важных вывода. Первый - это формирование российских "Гонконгов", одним из которых уже стала в значительной степени Москва. И второй вывод - имитационность системы.
А.3. Имитационность всего специфически российского, что сейчас образует Россию. Наряду с "Гонконгами" - вот эта имитационная социальная форма. И они накладываются друг на друга, и в какой-то мере поддерживают друг друга. "Гонконги" будут существовать и уже существуют за счет основной массы России, а с другой стороны - через "Гонконги" глобальное общество эксплуатирует Россию.
В.К. На языке политиков это, может быть, центр и регионы?
А.3. Нет, я должен сказать, что надо различить четко: одно дело центр, столица и другое - "Гонконг". "Гонконг"
В.К. А какие бы еще вы назвали предполагаемые у нас "Гонконги", кроме Москвы?
А.3. Ну, Санкт-Петербург Возможно, Нижний Новгород. Наверное, Владивосток... Имейте в виду, вся Россия ведь практически поделена на зоны влияния, и многое зависит от того, в чью зону влияния попадет тот или иной кандидат в российские "Гонконги". Скажем, сибирские города и дальневосточные - там скорее всего американизированные "Гонконги" будут возникать. Москва - универсальный, более широкий тип "Гонконга" - тут и американизация, и германизация, и другие влияния, но в основном, конечно, тоже американское. Вот я вам покажу немецкий журнал "Шпигель", на обложке видите: "Соединенные Штаты - господин мира".
В.К. Ну, американцы сами об этом и раньше заявляли...
А.3. Теперь немцы прямо пишут. Хотя немцы и сами претендовали на господство над планетой, а теперь приходится признать... Но они оружия тоже пока не сложили, они сейчас рассчитывают по крайней мере на господство в каком-то регионе планеты, и в Европе рассчитывают оторвать значительный кусок именно в России. Россия для них была и остается приманкой очень важной, очень соблазнительной...
В.К. Вы делаете весьма существенные обобщения. А если это наложить на конкретные обстоятельства нынешней политической борьбы, настроения людей, на восприятие наших дел на Западе? Как там оценивают сегодняшние наши процессы? Чубайс, Немцов, Черномырдин, Лужков и все другие эти хитросплетения, Зюганов и сегодняшний Ельцин...
А.3. Давайте разобьем на два вопроса: что мне видится в сегодняшней политической ситуации в России и как на происходящее здесь реагируют на Западе.
Вы знаете, имитационный характер всей жизни существенным образом влияет и на поведение политических сил в стране, и это бросается в глаза тоже. Наблюдается какая-то, скажем, определенная вялость. И за этой вялостью, по-моему, не просто конкретный момент неподходящий. Суть в том, что в результате горбачевских и последующих событий страна размагничена. Основательно размагнитили страну, нет смыслового стержня, того, что делает упорядоченной, организованной историю.
Чем заняты президент и его команда, чем занято правительство? Изданием указов и постановлений, в большинстве своем мало влияющих на реальную жизнь. Понимаете, придумывать программы и издавать указы при современном уровне грамотности никакой проблемы не составляет. Собрать команду в десять-двадцать тысяч человек - и они вам будут в день по двадцать конституций писать. Такой интенсивной государственной деятельности, какая началась с Горбачевым и Ельциным, наверное, в истории человечества не было. Но это же суета сует! Это и есть имитация.
Чего стоит абсолютное большинство бесчисленных ельцинских указов, которые пекутся легче, нежели блины, и которые сам он, конечно же, не успевает подписывать? Приводят они хоть к каким-то реальным улучшениям в жизни? Наоборот, зачастую ухудшения происходят - одновременно и параллельно...
В.К. Неужели Горбачеву с Ельциным удалось за такой короткий срок все размагнитить...
А.3. Ломать - не строить, ломать можно в одну минуту. Много столетий существовала империя инков, а разрушили ее в несколько десятков минут. 70 лет складывалась советская система, а ее за пять-шесть лет разрушили, разломали.